— Видите, граф, — сказал Бланшон, — все указывает на то, что преступление было совершено между дверью на лестницу и выходом. Судя по всему, злодей настиг мадемуазель Элен, когда она покинула свою комнату…
— Да-да, я думаю, это было именно так, — проговорил граф Керу. — Но как он сюда пробрался? И как сбежал отсюда?
— Через это окно, я полагаю, — ответил жандарм и указал на окно в конце коридора.
— Это невозможно, — заметила довольно сухо Мэри-Энн, уже немного успокоившаяся. — Это окно всегда было заколочено. Посмотрите сами, на нем нет ни задвижек, ни петель.
— Действительно, — согласился граф Керу. — Я сам так распорядился. Оно не открывается…
Бланшон, закусив губу, скорчил недовольную гримасу. Оставалось осмотреть столовую, буфет, гостиную и ванную комнату. Это тотчас было исполнено, но нигде не обнаружилось никаких следов преступника. В коридоре ощущался слабый запах пороха — вот и все. Действительно, в павильоне было так чисто и опрятно, что даже самый искусный сыщик не раскопал бы ничего, что могло бы направить его расследование в нужное русло. С каждым шагом дело становилось все более загадочным.
По правде сказать, Бланшон был сбит с толку. Он то поднимал глаза вверх, то опускал их вниз — так бригадир пытался обнаружить какую-нибудь зацепку, которая привела бы его к открытию истины. Однако ничего. Лишь один кусочек кружев свидетельствовал о том, что здесь произошла ужасная драма. В следующую минуту снаружи послышались крики:
— Это он! Убийца!
Граф Керу, схватив за руку Губерта, бросился к двери. Бланшон последовал за ними, а Мэри-Энн осталась в павильоне одна. На улице толпа крестьян окружила какого-то человека, несмотря на то что тот яростно от них отбивался.
— Давид! — воскликнул граф Керу.
— О, не может быть! — прошептал Губерт.
Прежде чем господа успели подойти к молодому человеку, толпа оттеснила несчастного музыканта к стене павильона, и тот упал на ступени лестницы.
— Она умерла! Неужели она умерла? — вскрикнул юноша, увидев графа. — О, скажите мне, что это неправда!
Черты лица Давида исказились, он дрожал, словно в лихорадке.
— Что произошло? — спросил граф.
— Извините меня, господин Керу, — начал выступивший вперед Лантюр. — Но я вам вот что скажу: нечего долго искать убийцу… Это музыкант.
— Я? Убийца Элен?! — воскликнул Давид.
— Граф, говорю вам, это он… Злодей мог пробраться в павильон только сзади, и лучшим доказательством служит то, что мы нашли его в той стороне.
