– И какой же? – покосившись на папку и разглядев на ней собственную фамилию, спросил Фадеев.
– Это гибель ваших родителей! – Холодные глаза проверяющего пронзили Дениса насквозь. – Они ведь погибли в автокатастрофе?
– Да, – стараясь сохранить хладнокровие, ответил молодой человек, но сердце предательски екнуло, что наверняка сказалось на графике полиграфа. – Но вы ведь и так это знаете!
– Знаем, – кивнул Громов. – Но важна была ваша эмоциональная реакция. А теперь вернемся к моему предыдущему вопросу. Исходя из факта гибели ваших родителей, вы бы точно ничего не хотели изменить в истории? К примеру, отговорить родителей не ехать в то утро на работу или попросить их выбрать для этого другой маршрут или способ, скажем, метро или трамвай.
– Что толку гадать, – пожал плечами Денис, – историю не изменить.
– А если я скажу вам, что такой способ есть? – прищурился Громов и внимательно посмотрел на молодого человека.
– То я бы, конечно, воспользовался им, как и любой другой человек.
– Ответ не верный, – покачал головой Громов.
– Почему?
– Как вы уже сами сказали ранее, изменение, пусть даже мелкого из событий, может привести к большим переменам в настоящем. Возьмем, к примеру, вас. Смерть родителей очень сильно повлияла на вашу личность, но повлияла на нее плодотворно. Вот кем вы были до их смерти? Простым мажором – избалованным сынком богатеньких родителей, проводящим время в праздных развлечениях и мечтающим о карьере киноактера, хотя родители жаждали для вас совсем другого. Скажите, кем хотел видеть вас отец?
– Военным, – сухо ответил Денис. Изливать душу этому человеку, коснувшемуся больной темы, он не хотел.
– Верно, – кивнул Громов, будто бы лично был знаком с Фадеевым-старшим. – Но вы полностью противились этому, постоянно ругались с отцом и проявляли истинный юношеский максимализм, вечно попадая в скверные истории. Боюсь, если бы так продолжалось и дальше, вы бы закончили весьма прискорбно.
– Вы не можете этого знать! – чуть громче, чем следовало, произнес Денис. – У нас была обычная проблема отцов и детей, как и у миллионов других.
– Возможно, – пожал плечами Громов. – Но зато я знаю, что в вас не было стержня и к своему желанию стать актером вы относились спустя рукава, предпочитая репетициям в театральной студии вечеринки с друзьями.
Денис еле сдержал краску, готовую вот-вот проступить на лице. «Откуда этот гребаный Громов, черт его дери, знает такие подробности?»
– Но гибель родителей, как бы грубо это ни звучало, повлияла на вашу личность положительно. Вы обрели стержень! Вот скажите, что вы сделали после их смерти, когда наконец вышли из запоя?
