.
Я вернулся домой и почувствовал, как никогда раньше, что мы — оккупированный народ. Оккупированы нашим собственным правительством, теми же треклятыми жидами, политиками и бизнесменами, которые послали меня в Ирак, чтобы украсть то немногое, что было у этих бедных людей. Потом случилась история со Стивом и Лидди Кинг, когда я обратил то, чему меня научил ЗОГ, на пользу моему другу и его детям, моему собственному народу, а не за месячную зарплату от жидов. Я почувствовал себя правым. И обнаружил, что мне нравится ощущение белой шляпы на голове, и пусть она там останется. Всё довольно путано, Рэд, но лучше я сейчас сказать не могу.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — улыбнулся Чарли Вошберн. — На этот раз, всего один раз, плохие люди не выиграли. А мне просто опротивели плохие, которые всё время побеждают. Но не в этот раз. На этот раз, только один раз, победила настоящая справедливость, и хороший человек и двое его хороших деток теперь получили какой-то шанс в жизни. Ужасное злодеяние, совершённое безнравственными извращенками, было предотвращено. Весы чуть-чуть отклонились назад в правильном направлении. Я тоже так чувствую, но это трудно выразить словами.
Но моё чувство больше, — продолжил он, подбирая слова. — Вы же знаете, что американцы смотрят много фильмов и телевизионных шоу, где какой-нибудь обычный Джо, вроде меня, так сказать, принимает на себя удар. И становится в некотором роде героем, воюя, как правило, против арабов, сербов, французов, злобных белых расистов или тех, кто в данный момент у жидов главный враг. Большинство этих фильмов — просто дешёвка, но в последние несколько месяцев, после Кёр-д'Ален, я чувствовал что-то похожее. Для меня это как зов судьбы, как ни напыщенно и нескромно это ни звучит. Я не мог сделать это в одиночку, но Кёр-д'Ален во мне всё перевернул. Сейчас я знаю, что есть и другие, те, кто смотрит на события и понимает их точно так же, кто думает и чувствует, как я, и кто понимает, что родиться белым это действительно чудный божий дар. Я видел, что произошло в Кёр-д'Ален по «Си-Эн-Эн», но не хочу смотреть по телевизору продолжение этого великого события. Мой долг быть здесь сегодня вечером, мистер Морхаус. Я должен принять участие. И не думаю, что смог бы уйти, если бы даже хотел.
— Всё должно измениться, — медленно произнёс Леннарт Экстрем. — Все белые мужчины и женщины в Америке в глубине души это понимают. Это больше не Америка, это «Шоу ужасов Рокки Хоррора», которое продолжается и продолжается. Где-нибудь, когда-нибудь этот бардак надо прекратить, по крайней мере, в какой-то части страны, и здесь на Северо-Западе для этого лучшее место. Как только признаешь в своей душе, что всё должно измениться, то не будешь сидеть и размышлять, заниматься самокопанием и мучиться из-за всего этого. Ты просто обязан делать то, что должно.
