Еще издали Радыгин заметил повара Евдохова. Тот шел бодро, не обращая внимания на разрывы, но когда били наши гаубицы — пригибался и прижимал пустые тарелки к животу.
Увидев лежащего человека, повар прибавил шаг и резко остановился в великом изумлении.
— Ай да моряк, ай да герой, — сказал Евдохов, торжествуя, — ты бы хоть мертвых постыдился, клешник.
— Пошел ты к… — поднимаясь с земли, с ожесточением произнес Радыгин и чуть раскачивающейся походкой направился к своей землянке.
Он лег на нары и стал наблюдать неторопливые сборы товарищей, которым внезапно было приказано произвести сегодня ночью разведку боем с огневых рубежей Ижорского батальона, и когда он проводил разведчиков, то почувствовал себя как-то неуютно, разглядывая опустевшую землянку, тускло освещенную трофейной немецкой плошкой.
Он зажег еще одну плошку и, открыв дверь, сел на порог, думая о том, кто же из ушедших не вернется сегодня.
Он вслушивался в одиночные выстрелы ночных снайперов, в редкие пулеметные очереди, в звуки какого-то самолета, пролетевшего очень низко над передним краем.
Сейчас, всматриваясь в небо, освещенное лиловыми вспышками ракет, Радыгин ожидал начала операции с таким томлением, какого он никогда бы не испытал, если бы находился вместе с теми, кому надо было начинать этот бой.
Почти до рассвета Радыгин промаялся у порога, а потом лег на нары и заснул, так и не услышав боя.
Хохот и топот ног, радостное повизгивание пса Петрушки и позвякивание котелков разбудили Радыгина.
Он соскочил на пол и босой бросился к разведчикам.
— Ну как, все живы?
— Все, — сказал Токмаков, — конечно, кое-кого и поцарапало, но ничего, до свадьбы заживет.
— Ну и операция, ах, Паша, какая операция, чистая сказка «Венский вальс», жалко — тебя не было, — восторженно проговорил Комаров, тряся Радыгина за плечи. — Понимаешь, до самой ихней траншеи доползли втихую, а потом как начали строчить, успевай только поворачиваться.
Около часа стоял шум в землянке, и, когда все успокоились, Радыгин глубоко вздохнул, взял у Комарова чистый носовой платок и завернул в него свои ордена.
На клочке бумажки он написал адрес младшей сестры Ольги и отправился к командиру роты, сжимая в руке крошечный узелок.
— Ну что, пришел прощаться? — спросил Демиденко.
— Пришел, — сказал Радыгин.
— Добре, но ты подожди трошки.
Капитан подписал какие-то бумаги, отдал их своему ординарцу Тарасу и вышел из-за стола, потягиваясь и расправляя плечи.
— Вот теперь можно и попрощаться. Слушай, что я тебе скажу. Едешь ты не на свадьбу и не к теше в гости. Как бы там ни было, но держись высоко. Береги капитана и помни про нас. Ну, счастливого тебе пути.
