Ей очень хотелось продолжить разговор, выяснить все аспекты, убедиться, что он заявился в конвент не для того, чтобы проверять ее, сблизить ее с Авой, а потом убить обеих. Но когда она пришла к нему, его не оказалось дома, и она, ослепнув от яркого света прожектора над соседней дверью, испытала облегчение.
Мари смахнула слезы и вытерла руки полотенцем. Если он начнет давить на нее и торопить, у нее не останется иного выбора, кроме как быстро нанести ответный удар, причем такой, чтобы он испугался и сбежал. Она улыбнулась и посмотрела на свое оружие. «Полароид». Теперь следующий шаг – его.
Три бутылки «Пино нуар» от «Миддл систер», разделенные на двоих, сшибли меня с ног. Вообще-то бо́льшую часть вчера выпила я. Допила последний глоток из своего фужера и скатилась на пол. Открыла глаза спустя какое-то время, бухая, полуживая. Меня тошнило, но чтобы добраться через холл до ванной, нужно было двигаться. Я еле слышно чертыхнулась. Больше никогда не буду пить. Во всяком случае, столько. И никакого красного вина на пустой желудок.
Моя китайская еда стояла на краю стола почти не тронутая. Вчера я съела кусочек мяса с брокколи, но еда оказалась тяжелой, а во рту после нее остался сальный привкус. Сейчас, когда я увидела картонный контейнер и учуяла слабый запах соевого соуса, мой желудок скрутил спазм. Я успела подтащить к себе металлическую корзину для мусора до того, как меня вырвало. Причем вырвало красной жидкостью. Я испугалась, что мой кашель разбудит Рассела, но его в комнате не было. Я обрадовалась, что он не стал свидетелем одного из моих лучших моментов. И тут я ощутила холод в районе сосков. Оглядела себя. Моя грудь прижималась к металлической корзине, и ее не защищали бюстгальтер и блузка с длинными рукавами. Моя грудь была голой.
Я перекатилась на бок и обнаружила, что голая у меня не только грудь, но и все тело. Что произошло? Мне удалось кое-что вспомнить, продравшись через хмельной туман. Я дурачилась, хохотала, позволяла себе кое-какие вольности. Гладила его по спине, пока он подолгу смотрел альбомы. Приглашала его лечь на пол вместе со мной и в хронологическом порядке реконструировать жизнь Росса. Он не сопротивлялся, это я точно помнила. Черт… Я убрала с лица волосы. Передо мной возникла картинка, как мы с ним целуемся. Мы лежим, я чувствую его мягкие губы. Потом смеемся. Его руки скользят по моему телу. Я не могла притворяться, что все это относится к той серии, что «я была пьяная, ничего не помню, моей вины тут нет». Потому что я все помнила. Во всяком случае, бо́льшую часть. Я не могла восстановить в памяти подробности соития, но все, что вело к нему, постепенно обретало четкие формы в моем сознании. Как он обнимал меня, как он расстегивал мою блузку… Черт.
