– Нет, – процедила она сквозь стиснутые зубы.
– Нашли машину одного пропавшего без вести. Это мое дело. Мне надо ехать.
– Пусть поедет кто-нибудь другой. Только не сегодня, Рассел.
Он заколебался.
– Я действительно не могу остаться. – Потянулся к ее руке, но она отдернула ее и завела за спину. – Это мое расследование, и дело очень серьезное. Я постараюсь вернуться как можно скорее.
– Не утруждай себя. Я не хочу, чтобы ты возвращался сюда.
Прозвенел дверной звонок.
– Вообще-то мне придется вернуться, это мой дом, – сказал Рассел. – Ну а ты, Джульетт, получишь от этих людей все, что тебе нужно. У тебя это всегда получается.
С этими словами он открыл дверь и пожал руку доктору Томасу.
– Сожалею, что вынужден уехать. Уверен, вы замечательно проведете время. Ничего не поделаешь, я коп. – Он специально повернулся так, чтобы был виден пистолет. – Меня вызывают. Облава на проституток. Не могу такое пропустить.
Наклонившись, Рассел прикоснулся губами ко лбу Джульетт и вышел из дома.
Мари смотрела в окно своей кельи. Ее взгляд скользил по веткам деревьев, по дверям школы на противоположной стороне улицы, по кирпичной кладке оконного проема, однако все ее мысли были сосредоточены на копе. Он заявился именно в тот момент, когда она сжигала платье. Он что-то знает. Если не знал раньше, то теперь точно знает. Мари поняла это, заглянув ему в глаза. Тот пустой взгляд был хорошо отработан, однако она все равно разглядела, как крутятся шестеренки у него в мозгу. Ею постепенно овладевала старая, так хорошо знакомая паника, граничащая с паранойей. За приступами неконтролируемой ярости последует глубочайшая депрессия. Она не представляла, кому можно доверять. Она настоятельно нуждалась в семье.
Мари услышала шум и, резко повернувшись, увидела сестру Регину с сэндвичем и бутылкой воды.
– Ты уже несколько дней не садишься с нами есть. Ты ведь и сегодня не ужинала. Ты в порядке, Мари?
– Ты даже не представляешь, насколько не в порядке, – ответила та.
Регина поставила тарелку и бутылку на тумбочку и села на кровать.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь?
Мари посмотрела в ее напряженное лицо:
– Я не могу об этом говорить. Но сейчас мне нужно выполнить одно поручение. Это займет всего несколько часов.
Регина кивнула.
– Поехать с тобой? Уже стемнело.
Мари подошла к шкафу и взяла пальто.
– Нет. Со мной все хорошо. – Хотя темные круги под глазами и отметины в тех местах, где она сама в отчаянии расцарапала себе лицо, говорили об обратном. Мари взяла сэндвич и бутылку с водой. – Спасибо, Регина. Сделай мне одолжение, ладно? Скажи всем, что я заболела и прошу меня не беспокоить. Я скоро вернусь, – добавила она, направляясь к двери.
