– Вся продукция данного поставщика кон-фис-ку-ет-ся, – сказал шеф, – это три с половиной миллиона убытка.
– Я… – задохнулась Наталья.
– Логистика – ваша сфера, Наталья Владимировна, решение заключить контракт с данной фирмой было не-ком-пе-тент-ным, – отчеканил Никольский, усмехнулся и добавил: – И противозаконным.
– Все формальности с нашей стороны были соблюдены, – пробормотала Наталья, – я уверена, что суд решит дело в нашу пользу.
– Суд? – недобро усмехнулся шеф. – Вы не всерьез, я надеюсь…
– Готова написать заявление об уходе по собственному желанию. – Наталья с содроганием поглядела в белесые глаза Никольского.
– Решение принимаю не я, – Никольский оскалил крепкие желтые зубы, – мой совет, будьте готовы к худшему. Это все.
Наталья захлопнула папку с финансовыми документами и с тоской поглядела в окно. Прощай, уютный кабинет с окнами в усаженный деревьями двор, любовно подобранная по каталогу офисная мебель и удобное кожаное кресло.
Некомпетентность, профессиональный волчий билет, вот что ждет ее впереди.
Никакого сомнения, Никольский и его кореша в совете директоров бросят ее на растерзание. Остапы Бендеры не играют в азартные игры с государством. За них играют и расплачиваются подставные лица и подчиненные. Если она и приняла неверное решение, то это было не тогда, когда она решила закупить лекарства не у официального дистрибьютера, а у посредника. Все так делают, не она одна. Ошибкой был выбор работать на Никольского.
На тот момент решение выглядело очевидным. Она выбрала семь лет интересной, хорошо оплачиваемой работы. Она выбрала жизнь, где в непредсказуемом будущем существовала зыбкая надежда на завтра. Болезни, несчастные случаи, смерть продолжали существовать, но она перестала чувствовать себя настолько беспомощно бесполезной. Она научилась быть сильной и независимой, и, самое главное, она всегда добивалась своих целей. Любой ценой. Тогда почему она чувствует себя такой грязной? Потная блузка прилипла к спине, под мышками некрасивые темные пятна от пота.
Каким будет заголовок заказной статьи, изобличающей аптечный скандал? Придумают ли журналисты более броское название, или используют хорошо забытое старое? «Виновный в махинациях найден и наказан», – написали в газете «Тверская жизнь», когда сняли Пилипчука. «Ты можешь получить все, что хочешь, если согласен за это заплатить», – говорил когда-то Асин отец. Доволен ли старый, мудрый списанный на обочину жизни Андрей Григорьевич, что к нему вернулась дочь? И внук.
