Может быть, она могла бы поделиться своей проблемой с Лилой, и не исключено, что разговор получился бы вполне себе приятным – Брир способна ее понять. У нее есть ребенок, она знает, что такое мечтать о беременности. И ей можно доверять, пока она остается трезвой. Но нет никаких гарантий, что не выболтает все Нэнси.
Джорджия постаралась не морщиться, когда подруга водрузила огромную кожаную сумку на приставной столик, сбросила туфли-балетки посреди комнаты, направилась к другому концу кухни, даже не остановившись, чтобы присесть, достала из шкафа бокал и вытащила бутылку вина из двойного холодильника. Хозяйка позволила себе внутренне облегченно вздохнуть. Ее тревоги о том, что Лила покажет себя с лучшей стороны и подтвердит опасения Нэнси о том, что Джорджия преувеличивает ее проблемы, оказались безосновательными.
– У тебя такой большой холодильник, – заметила гостья, стоя перед открытой дверцей и приложив бокал к губам. – Ой, хлеб! Ты теперь ешь углеводы?
Джорджия не сомневалась, что Лила знает ответ на свой вопрос, но это была их обычная практика, которую они придумали для того, чтобы забыть первый год, проведенный вместе в школе, – с тех пор прошло почти двадцать лет.
– Нет. Хлеб для Чарли.
– Значит, ты все еще их не употребляешь?
– Иногда я могу съесть несколько ягод или немного греческого йогурта, но в целом – нет. И я по ним не скучаю, – солгала Джорджия.
– А как насчет пиццы? – порнографическим голосом спросила Лила. – Разве ты не скучаешь о пицце?
Джорджия знала, что за последние десять лет подруга ни разу не ела пиццу. Она могла откусить от куска Ру, когда сидела у него на коленях и говорила тоненьким голоском, пытаясь выглядеть привлекательной, но шансы на то, что значительное количество ядреных углеводов могло проскользнуть между ее губ, колебались от минимальных до нулевых.
– Да, я скучаю по пицце, – уступила Джорджия. – И я скучаю по тебе. Сожалею, что была занята.
– Все в порядке, – сказала Брир, глядя в пол. – Просто сейчас происходит столько всего. Иниго не спит, Ру помешался на работе, а я много думала о…
– Мне казалось, сейчас с Иниго стало легче? – перебила Лилу подруга, не желая услышать конец предложения. Во всяком случае, до прихода Нэнси. – Когда мы обедали у тебя с Хендерсонами, ты говорила, что он ведет себя безупречно, – продолжила она.
Странный был обед, если подумать. Лила открыла им дверь с красными глазами и фальшивой улыбкой и, не умолкая ни на минуту, рассказывала, какой замечательный у нее сын. Она подала тепловатый суп и слишком сухого цыпленка, а потом Ру заявил, что ему позвонили с работы. Они разошлись по домам в одиннадцать со словами, что прекрасно провели время, но ужасно хотели вернуться домой и сделать вид, что никуда не ходили.
