Впервые целый день отец не нравился Сереже. Не нравилась и мама. Она — учительница, а отец — начальник цеха, а дядя Небыл — какой-то геолог… Лучше бы мама была ткачихой Дусей Виноградовой, а отец — летчиком, а дядя Небыл — хотя бы старым большевиком из каторги и ссылки.
Через неделю, уже под вечер, что-то, однако, переменилось, и отец все переиграл. Подозвал Сережу и посмотрел ему в глаза так, что тот задрожал от восторга.
— Дурачок… Мамкины гляделки… Собирайся!
— Куда?
— Куда нам, дурачкам, нужно.
«Дурачкам!» — смекнул Сережа, вспоминая сказку (дурак-то — умней всех), и кожа на его руках стала гусиной от любопытства.
Они опять поехали на трамвае на другой конец Москвы, мимо улицы, которая называлась Разгуляй, опять прошагали нога в ногу сквозь деревянный тоннель проходной, пересекли раскаленный солнцем асфальтовый двор.
Теперь Сережа не искал высоких труб и жарких печей. Он уже понял, что завод отца — таинственный. Посмотрел вбок, вдоль забора и увидел как будто бы неподалеку Серебряную Гору.
Сережа, затаив дыхание, пошел к ней, мимо многих зданий, боясь, что она вдруг растает в воздухе, но отец шел за ним, и она не растаяла. Когда же они подошли поближе, оказалось, что Гора сложена из богатырских панцирей. Все они были изломаны, помяты и покорежены. Многие проржавели. Это означало, что сюда приходят богатыри и складывают доспехи, разбитые в поединках, приходят, конечно, лунными ночами, когда люди спят, один раз в сто лет.
Всмотревшись, Сережа, однако, приметил нечто знакомое… На его глазах меч закруглился, притупился и обернулся в самолетный винт. Сережа поднял глаза на отца, тот кивнул. Значит, так и есть! Обыкновенное колдовство.
Отец вышел вперед и упер руки в бока, рассматривая Серебряную Гору. Это были части разных самолетов, перенесшие тяжкие пробы — на изгиб и кручение, на излом и разрыв, на вибрацию и иные аварийные катастрофические перегрузки. Здесь можно было найти крыло с обгрызенным, как у вафли, концом, со зверски выдранными нервюрами; хвост с кудрявыми мотками растяжек, превращенный из креста в букву икс; причудливо измятые шпангоуты с гофрированной обшивкой, словно бы источенной молью, и без обшивки; мощные лонжероны, похожие на изогнутых в смертной судороге удавов; бензиновые баки с уродливо разинутыми щербатыми пастями, со срезанными под корень зубами заклепок; винты, или, по-латыни, пропеллеры, завитые в спираль.
Отец поднял с земли серебряную ленту, согнул ее в кольцо, и получилась браслетка с двумя рядами крохотных круглых дырочек по краям. Он надел ее Сереже на правую руку, поверх рукава ковбойки, и стал Сережа Мальчиком с Серебряной Горы.
