Полагалось не просто зазубрить текст и с выражением его декламировать. Знание древней поэзии необходимо было сочетать с пониманием текущих событий, чтобы по-новому осмысливать и то и другое. Умение оценить ситуацию и подобрать цитату, которая хорошо вписывается в контекст, или, скажем, провести парадоксальную параллель позволяло вызвать у себя и слушателей определенную эмоциональную реакцию, изменить общее настроение и таким образом направить ситуацию в нужное русло. Люди учились читать стихи так, чтобы с их помощью совершенствовать слушателей, и поэзия становилась важным инструментом в работе над восприятием.
Схожие функции выполняла музыка. Она не только исполнялась, но и разыгрывалась в лицах (наподобие оперы или мюзикла), а также сопровождала чтение старинных преданий. Эти представления сопровождали людей с детских лет, вплетая музыкальный репертуар в полотно их жизни. И если, к примеру, возникала ситуация, в которой нужно было постоять за себя, человек мог призвать на помощь эмоции, которые вызывало у него музыкальное произведение «У», воспевающее благородного героя, восставшего против неправедной власти династии Шан и положившего начало эпохе Чжоу. Такая музыка не просто воодушевляла человека: она становилась его частью.
Поэзия и музыка считались важными составляющими образования, поскольку развивали умение владеть собой:
Ничто не избавляет от гнева лучше поэзии;
Ничто не унимает тревоги лучше музыки.
Эти искусства культивировали «ци», помогая людям ощутить себя более цельными, чуткими и вовлеченными в общечеловеческий опыт. Они могли приносить озарение, позволявшее вдруг со всей ясностью понять, что значит быть человеком.
Точно так же мы подпитываем свою «ци», когда любуемся картиной в музее или растворяемся в музыке. Все, что внушает благоговение, очищает «ци», приучая чувства тоньше реагировать на окружающий мир. Чем яснее мы видим реальность во всех ее измерениях, тем больше мы открыты потенциальным ощущениям от нее и тем лучше способны на нее реагировать.
Слушая произведение, которое глубоко нас трогает, мы получаем опыт более возвышенного переживания эмоций. Когда мы пропускаем через себя все то, что вдохновляло композитора, его чувства остаются с нами, но мы учимся испытывать их, не впадая в крайности. Можно, например, прослушать песни Боба Дилана, от самых ранних к самым новым, и получить ощущение цельной человеческой судьбы во всем ее величии. Наша реакция на потерю близкого человека, беду родственника или начало нового этапа в жизни может быть глубже и содержательнее, если мы слушали музыку, которая для нас больше чем звук. Музыка обостряет в нас ощущение причастности ко всему человеческому.
