И тогда Астурия показала перед моими открывшимися глазами все свои прелести. Эти великолепные дни были нескончаемым торжественным шествием диких долин и величественных горных хребтов, нетронутых деревень и дорог, словно прочерченных на склонах гор ласкающей рукой Бога.
Эти часы пути были зелеными, как альпийские пастбища, а ночи были синими, как небо цвета стали, накрывавшее эти пейзажи. Чистота ручьев, поивших меня, когда я чувствовал жажду, мягкость и белизна хлеба в деревнях, волнующая душу нежность ветра, который просовывает свои пальцы в жесткие от пыли волосы странника-пешехода, – все это властно вошло в меня без посредства мысли, без малейшего намека на какое-либо чувство, нетерпение или сожаление.
Я проходил через леса и поднимался на перевалы, перешел по плотине через черную воду и встретил огромные орреос, стоявшие на холмах как сказочные четвероногие звери. Я шел в полной скрипа тени гигантских ветряных двигателей и спал на вершинах скалистых утесов, которые были окружены огромными пропастями, поросшими хвойными деревьями и зелеными дубами.
И вот среди этого великолепия Путь доверил мне свою тайну – открыл мне свою истину, которая сразу стала моей. Поход в Компостелу – не христианское паломничество, а нечто гораздо большее или гораздо меньшее в зависимости от того, как человек воспринимает это открытие. В сущности, Путь не принадлежит никакому культу, и, говоря правду, человек может вложить в него любое содержание, какое пожелает. Если обязательно, чтобы это странствие было связано с какой-нибудь религией, то ближе всего оно находится к самой нерелигиозной из них – к той, которая ничего не говорит о Боге, но позволяет человеку приблизиться к Нему. Путь в Компостелу – буддийское паломничество. Он освобождает человека от тревог, вызванных мыслями и желаниями, избавляет ум от всего суетного, а тело от всех страданий, снимает с предметов и явлений жесткую оболочку, которая окутывает их и отделяет от нашего сознания, настраивает человеческое «я» на резонанс с природой[2].
Как любое посвящение, Путь проникает в душу через тело, и трудно поделиться своим знанием о нем с теми, кто не проделал то же самое. Некоторые, вернувшись из этого путешествия, не сделают такие же выводы. Моя цель – не убедить, а лишь рассказать, чем было это путешествие для меня. Я хотел бы сказать об этом короткой фразой, которая смешна лишь на первый взгляд: когда я отправился к святому Иакову, я не искал ничего, но нашел нечто.
