Нас, конечно, пытались задавить, устроив экономическую блокаду, но из этого ничего не вышло. К тому времени наш торговый бренд «Бешка» завоевал сумасшедшую популярность – ты прекрасно знаешь, сколько отличных товаров выпускается под этим именем, у нас открывались филиалы известных компаний, в Университете нашей столицы хотели преподавать лучшие профессора, мультсериал «Космические Бешки» бил все рекорды просмотров.
Так что, внучек, сиюминутная прибыль не всегда самая лучшая. Иногда нужно немного потерпеть, чтобы потом получить неизмеримо больше. Ведь теперь очень многие Колонии ориентируются не на Метрополию, а на нас – сильную, мощную, динамично развивающуюся Аврору.
– И всё это благодаря бешкам? – спросил внук, мальчишка лет восьми, удивлённо разглядывая крохотного мяукающего малыша, которого бережно нёс за пазухой из дома соседей, к себе на постоянное жительство.
– Нет, не столько бешкам, сколько умным и прозорливым правителям, таким, как Марк. И кстати, пора вернуть бешкам их родное имя, мы сейчас начинаем всем говорить об этом. Пусть они называются так, как было изначально: кошки и коты!
– Кошки. Коты. – задумчиво повторил внук. – Ты знаешь, дед, мне так даже больше нравится. У меня теперь будет жить настоящий кот! – и он радостно засмеялся.
– И когда кончится эта проклятая жара? Десять утра, а уже пекло!
– Не говори. Ни одного пассажира за три дня. – Алекс взглянул на типа, который до смерти надоел ему за это время, но, всё же, улыбнувшись своей белозубой улыбкой, добавил: – Как будто все попрятались в норы и затаились! Неужели никому не нужно никуда лететь?
– Не «никуда», а в Татаму, – кадык на худой шее его собеседника дёрнулся. – Мне плевать на тех, кто летит в другом направлении!
– Не огорчайся, Гарви, скоро появятся, – Алекс поморщился от запаха дешёвого виски, которым разило от собеседника, отошёл к музыкальному автомату, бросил никель.[4] Пластинка опустилась на диск и зазвучала популярная песенка Патти Пэйдж «Tennessee Waltz»:
I was dancin' with my darlin' to the Tennessee Waltz
When an old friend I happened to see…
На вид Гарви лет сорок пять, высокий, худой, плохо выбритый, маленькие глазки спрятаны под кустистыми чёрными бровями. С утра начинает напиваться в баре (в такую-то жару!), при этом становится всё более агрессивным. Ругает всех подряд, цепляется к официантам и работникам маленького аэропорта. Он неплохой пилот, но крупно повздорил с руководством: то ли из-за пьянки, то ли пассажирам нахамил. Теперь летит домой, в долгосрочный отпуск – без оплаты, разумеется – а как дальше будет, неизвестно.
