,
во всѣхъ гусарахъ коренныхъ. Не смотря на то, что Рубакинъ оказывалъ отличную храбрость въ военное время, онъ былъ несносенъ, когда полкъ стоялъ на квартирахъ. Безпрестанныя жалобы и непріятности заставили наконецъ полковаго командира попросить его оставить полкъ.
Повозка подъѣхала къ крыльцу. Все было освѣщено. Пѣсельники, пляски крестьянскихъ бабъ, хохотъ, шумныя восклицанія гуляющихъ уже были слышны Чадскому. Узнавъ отъ вѣстоваго, что этотъ Рубакинъ точно прежде служилъ въ гусарахъ, Чадскій думалъ воротиться, но уже было поздно. Хозяинъ слышалъ колокольчикъ; люди, помогавшіе выбиваться изъ сугроба въ околицѣ, успѣли уже сказать ему, что какой-то баринъ, съ усами, и въ медвѣжьей шубѣ, завязъ было въ снѣгу, и онъ послалъ просить его къ себѣ. "Укрыться", думалъ Чадскій, "уже теперь не льзя. Если я поѣду ночевать на крестьянскій дворъ, то онъ тамъ отыщетъ меня, и это будетъ еще гораздо хуже." По необходимости долженъ былъ Чадскій рѣшиться вступить въ общество веселящихся гусаровъ, отъ котораго давно было отвыкъ.
"Ну, скорѣе: трубку дай,
"Ставь бутылки передъ нами,
"Всѣхъ друзей сюда сзывай,
"Съ закрученными усами!
"Чтобы хоромъ здѣсь гремѣла
"Эскадронъ гусаръ летучихъ;
"Чтобы до неба взлетѣлъ
"Я на ихъ рукахъ могучихъ,
"Чтобы стѣны отъ ура
"И тряслись и трепетали..."
Гусарскій пиръ, Д. В. Давыдова.
"Какъ это? Не во снѣ-ли я вижу? Это вы, старый мой командиръ, вы, Александръ Андреевичъ?" вскричалъ Рубакинъ, бросившись цѣловать Чадскаго, который съ состраданіемъ смотрѣлъ ни него: онъ такъ перемѣнился, состарѣлся и потолстѣлъ, что его съ трудомъ можно было узнать. Красный носъ, прыщики, багровый цвѣтъ лица, все, все показывало, что онъ съ такимъ-же усердіемъ служилъ Вакху и нынѣ, какъ прежде. Въ особенности замѣтно было, что теперь онъ принесъ ему обильную жертву.
"Какими судьбами вижу я васъ здѣсь, у себя въ домѣ?" продолжалъ Рубакинъ, поправляя, по давнишней привычкѣ, закрученные, чернобурые съ просѣдью усы свои. "Вотъ, пословица справедлива: гора съ горой не сойдется, а человѣкъ, съ человѣкомъ когда нибудь свидится. Мнѣ Богъ привелъ принимать у себя въ домѣ, въ день моихъ именинъ, почтеннаго моего стараго отца и командира. Жена, дѣти!, сюда! Посмотрите, какого Богъ далъ намъ нежданнаго, молодецкаго гостя!" Женщина довольно молодая, и пріятной наружности, по блѣдная и худая, подошла къ нимъ. "Рекомендую вамъ жену мою. Мы такъ давно съ вами не видались, что я успѣлъ жениться и нажить дѣтей. Эй, Боринька! вытянись и кричи: здравія желаю, Ваше Высокоблагородіе! "
