Пришла толстая красавица Тадяна — бывшая жена Денгуры. Ее украл из Мылок смелый охотник Гапчи. Это та самая женщина, из-за которой враждовали два стойбища.
— Свекор и муж скоро с охоты придут, — заговорила она, — а муки нет лепешек испечь. Крысы все поели, — лукаво добавила она. — В лавку нельзя пойти, муж не велит бывать там.
Тадяна чуть заметно ухмыляется и косится на Удогу черными маслянистыми глазами. Айога знает, что все это соседка говорит нарочно. Пока муж на охоте, Тадяна распутничает с лавочниками.
Удога отложил наконечник стрелы, которую он точил, и поднялся.
— Уй, всё рыбу и рыбу едим! — капризно говорит Айога, как бы жалуясь на мужа. — В тайге сохатый лежит. Оленя убили, а сходить некому… Все сидят дома и Кальдуку жалеют.
Старик стал одеваться.
— Ой, как мяса охота!.. Чего Савоська все спит?.. Шли бы с ним в тайгу.
Удога и сам недоволен братом. В самом деле, Савоська все время лежит на канах, жалуется, будто бы грудь болит.
— Рыбу плохую ловит, калугу не поймал, мало на проруби сидит.
— Сама с ним говори, — отмахнулся Удога и ушел.
— Иди, чего тебе! — прикрикнула Айога на Талаку.
Жена старого Удоги, молодая женщина Айога, — разбитная хозяйка. Ее дом — полная чаша. Она верна мужу, но ей всегда любопытно послушать, что рассказывает красавица Тадяна о своих любовных похождениях.
Когда все ушли, женщины оживленно заговорили. Савоська зашевелился на кане. Он поднялся, уселся, долго кашлял и, наконец, выбранился. Айога подала старику чашку чумизы. Женщины с нетерпением поглядывали на него, желая, чтобы он поскорее наелся и ушел.
* * *
— Скажи, Удога, почему Гао не хотят сказать мне, сколько я должен? — сетовал Кальдука Маленький. — На улице вчера встретили, грозились.
Пришли старики гольды: Кирба, Офя и Хольчика. Они принесли с собой стегно сохатины и бутылку водки.
Маленький обрадовался.
Девки разрубили мясо и сварили похлебку. Кальдука поставил столик и чашечки. Он быстро захмелел, стал плакать и жаловаться на торговцев, что они рассказывают про его дочерей разные гадости, поэтому их никто не сватает.
— За это судить нужно! — молвил Удога, знавший русские законы. — Это клевета!
Водку выпили, похлебку съели, остатки отдали девкам. Они уселись в углу фанзы тесным кружком и хлебали молча, лишь изредка с сердцем перебраниваясь из-за кусков.
После обеда сутулый старик Офя достал колоду карт.
— Теперь поиграем! — сказал он. — Эх, жизнь хороша!..
Удога решил помочь Маленькому.
— Пойдем в лавку и поговорим обо всем толком.
