— Только что?, — меня не столько ответ волновал, сколько хотелось дать девушке выговориться.
Вряд ли есть у неё подруга сердечная, которой всё-всё рассказать можно, так пусть мне поплачется. Тем более, что виновата я перед ней — Сивку-то отпустила.
Василиса поёрзала на лавке, подергала кисти платка, что грел её плечи, и со вздохом почти прошептала:
— Никто меня никогда не полюбит.
— Здрасти!, — всплеснула я руками.
Ожидала чего угодно, но такое!
— Здравствуй, бабушка, — растерянно ответила девушка.
— Да с чего ты такое взяла, красавица?
— Не называй меня так. Не надо смеяться над горем моим. Или ты совсем слаба глазами стала и не видишь?
Щелкнула пальцами, вызывая светлец, приказала ему поярче девушку осветить и стала вглядываться. Круглое простоватое лицо с белёсыми ресницами и почти незаметными бровями густо обсыпано веснушками. Приоткрытые, красиво изогнутые полные губы, ровные зубки, вздёрнутый аккуратный носик и голубые глазищи. Не красавица, но мила, и даже очень.
Немного макияжа, причёску поправить, и алмаз превратится в бриллиант.
— Теперь видишь?
— Вижу, что зря тебя люди Премудрой кличут.
— Как это?
— Что бы ты изменила в себе, если б смогла?
Ни секунды не задумываясь, царевна ответила. Кажется, не один час у зеркала провела, анализируя свою внешность.
— Брови хочу густые, соболиные. Ресницы тёмные, как у гостей заморских, лицо вот такое, — ладошками Василиса прикрыла часть щёк, приблизив абрис лица к овальному, — и веснушки…
Последнее слово девушка простонала. Похоже, каждую весну она воюет с ненавистной пигментацией.
— Краситься не пробовала?
— Что я — девка гулящая, чтобы лицо мукой и углём мазать?!, — оскорбилась девица.
Ну да, ну да… Косметическая промышленность еще не скоро даст возможность красоткам этого мира подчеркивать достоинства и скрывать недостатки. Подручными же средствами, которые есть в наличии сейчас, только пугало огородное разрисовывать.
«Вот и пригодился подарок Амбросия и мои навыки визажиста», — подумала я и похромала в сени за комодом, под завязку набитым штучками, радующими женскую душу и меняющими лицо.
— Сейчас буду учить тебя магии, — заявила я, ставя два табурета напротив друг друга и выставляя из ящика на верхнюю полку хранившиеся там сокровища.
— Что это?, — широко распахнув глаза и приоткрыв рот, царевна рассматривала флакончики, коробочки, баночки, палитры, кисти и спонжи.
— Вот это и есть магия. Пользуясь этими зельями, можно из простушки превратиться в красавицу или из красавицы в уродину. Сейчас покажу тебе, какой ты можешь быть. Потом, если понравится, ты несколько раз сама повторишь, чтобы научиться моему волшебству. Готова?
