— Вас оставить?.. Я давно это сделал. Мы, кажется, в последнее время почти и не видимся, ваши двери для меня вечно заперты. Да ведь есть же предел всему, и я советую вам образумиться и не доводить меня…
Но она не желала его дальше слушать.
— Оставьте меня в покое, — проговорила она, — мне некогда выслушивать ваши дерзости, я утомлена… я больна… оставьте меня!
Она прошла дальше. Но он удержал Юлиану.
— Юлиана, послушайте, остановитесь, — заговорил он, — мне нужно сказать вам два слова…
Юлиана повиновалась. Анна Леопольдовна на мгновение оглянулась, но не позвала ее и скрылась за дверью.
Принц Антон огляделся; они были в пустой комнате.
Он бросился в кресло и знаком просил Юлиану сесть возле него.
— Что вам угодно, принц? — тихим и каким-то скучающим голосом спросила она.
— Да войдите же хоть вы в мое положение, — торопливо начал он. — Она живет вашим умом, вы имеете над ней такое влияние, образумьте ее, ради Бога, растолкуйте ей, до какой степени возмутительно ее поведение относительно меня.
— Извините, принц, — отвечала Юлиана, — избавьте меня от таких щекотливых поручений. Я не могу, я не должна вмешиваться в дела ваши и вашей супруги, и вы совершенно заблуждаетесь, предполагая, что мое влияние так уж велико. Есть вещи, о которых я просто не смею говорить принцессе, она меня не станет слушать и прикажет мне замолчать.
Принц Антон взглянул на Юлиану. Она сидела перед ним нарядная, красивая.
В последнее время, весь поглощенный своими делами, большою интригою, хлопотами, переговорами по поводу Миниха, наконец, торжеством своим над фельдмаршалом, он редко встречался с Юлианой. Он забыл о ней думать, забыл о том, какое впечатление производила на него красота ее. Но теперь перед ним было это живое, задорное лицо, и он даже забыл обо всем своем негодовании и любовался ею.
— Я когда-то верил вашей дружбе, Юлиана, — грустно проговорил он, — и жестоко обманулся.
— Я не знаю, принц, чем я подала вам повод быть недовольным мною, я, кажется, всегда выражала вам чувства глубокого моего почтения и преданности…
— Оставьте эти фразы, — перебил принц Антон, — я говорю не о чувствах глубокого почтения и преданности, а о дружбе вашей, на которую действительно рассчитывал. Мне казалось, что вы мне сочувствуете, что вам жалко меня!
— Когда вы находились в тяжелом положении, принц, когда регент оскорблял вас, я вас жалела от всей души. Но теперь обстоятельства переменились… и я, признаться, не думала, что теперь вы нуждаетесь в жалости.
