— Да как мешать, дурак?
— Вестимо, бить воров и ловить.
— И только того?
— Нет-с… В самую эту свалку князя из ружья и положат на месте.
— Кто же?
Никифор рассмеялся.
— Неведомый человек, Сергей Сергеевич.
— Нет. Дело страшное! — выговорил Мрацкий, подумав. — С губернатором потом не развяжешься… Это ты глупо выдумал.
— Нет, Сергей Сергеевич, вовсе не глупо… Вы за себя боитесь. Так поймите: вы дадите приказ остановить до время Неонилу Аркадьевну, поймать похитителей и в случае сопротивления малость поучить их. И больше ничего. А на это у вас свидетели будут, — можно их, сколько хотите, набрать. При них можете приказание отдать. А откуда явится ружье и кто князька на месте положит, будет только для всеобщего удивления и аханья. И кто он такой, и как затесался, и как все приключилось — будет вовсе непонятно никому. Если бы даже что потом и раскрылось, паче чаяния, то все-таки вы в стороне, а пропадет другой человек.
— Пропадет!.. — проворчал Мрацкий. — Кабы он пропал тут же, сквозь землю провалился! А ведь его возьмут, пытать будут, судить. Он тут и скажет: «Это, мол, было уговорено у нас с Сергей Сергеевичем, а теперь я попался, а он отпирается».
— Какая же ему выгода-то выдавать вас?
— А черт тебя знает! Ты, малый, — и Варрава, и Иуда вместе.
— Так не хотите вы на это идти? — спросил Никифор решительным голосом.
И Мрацкому показалось, что если он ответит отрицательно, то у этого головореза как будто есть уже какой-то другой готовый план, совершенно противоположный и для Мрацкого, конечно, невыгодный.
— Если я не соглашусь на это дело, то ты все-таки похищение устроишь, только уже действительное. Так ли?
Никифор не ответил, а пожал плечами.
Мрацкий потупился и задумался. Он был поражен тем, что ему ни разу не пришло на ум, откуда грозила опасность его планам. Он не мог понять, каким образом ни разу не додумался до этого, до чего уже, может быть, додумался не только Никифор, но и сам князь.
— Какая путаница! — выговорил Мрацкий вслух. — Какая у нас в Крутоярске путаница! Какие чудеса в решете! Сам черт ничего не разберет! Все мы перепутались! Видел я все здесь насквозь, а теперь у меня в глазах рябить начало. Смеялся над Марьяной Игнатьевной, что она курам во щи угодит, а теперь начинаю думать, что как бы и меня не обошли и не нарядили в дураки. Слушай-ка, Никифор, отвечай ты по сущей по правде: князь собирается красть Нилочку? Ему это первому на ум пришло?
— Нет, — кратко отозвался Никифор.
