Светло-русые волосы выбриты по бокам и на затылке, а остальная часть убрана в высокий хвост, который спускался до лопаток. На узком лице, глаза оказались не просто зеленые, как мне казалось вчера, а с желтыми вкраплениями, и, когда он злился, глаза принимали хищное выражение, меняя цвет на желтый. Нос немного длинноват, но его не портил. Рот небольшой с пухлыми, четко очерченными губами. Красив, но этим могли похвастать практически все оборотни. Потому я не придала его внешности значения. Куда больше меня волновало его, ни на что не похожее, поведение и пристальный взгляд, который вызывал нервную дрожь.
— Начнем, пожалуй, с того, что с твоей сестрой, как ты, должно быть, поняла, я уже поговорил. И теперь хочу послушать тебя, — он откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и с противной усмешкой, лениво меня разглядывал. — Кто ты?
И как понимать этот вопрос? Что отвечать: женщина? Он, надеюсь, это и так понял, несмотря на мои брюки. Сказать, что человек? Для оборотня, который способен лишь по запаху определять принадлежность к той или иной расе, не прибегая к рассматриванию ауры, это так же очевидно, как и то, что я, далеко, не мужчина. Или он думает, что я моментально сообщу ему, что я, никто иной, как вражеский шпион, отправленный, убить все войско оборотней. Ну, если не все, то, хотя бы часть.
— Меня зовут Никаэлла, — осторожно сказала я, не зная с чего начать. Оборотень ободряюще кивнул и я продолжила. — Мы с сестрой живем в семи днях отсюда на окраине Катимы, — должна пояснить: человеческое государство называется- Салара, а его столица Катима.
— Вы живете одни? — тут я призадумалась: что ему ответить? Если скажу правду — не навредит ли это нам с сестрой. Если совру- есть вероятность, что он уже знает правду от Алиши, и тогда разозлится или заподозрит нас с сестрой в самых ужасных грехах. Я мысленно дала себе подзатыльник, что вчера, пока была возможность, не договорилась с сестрой заранее, о том, что мы будем говорить на допросе. Чем, спрашивается, я думала? Хотя, вряд ли оборотни поверили бы в нашу ложь. А поймав на лжи, сомневаюсь, что были бы к нам все так же любезны. И все же, было бы лучше, условится и придерживаться версии, которую, бы заранее оговорили с сестрой. Сейчас, я бы не сидела, как на иголках, отвечая на вопросы, ожидая подвоха.
В конечном итоге, решила, что лучше говорить правду.
— Да. Два года назад умер наш отец и мы остались одни.
— А мать?
