Между тем Фортуна и Капитал, знавшие все происшедшее, воевали у себя дома. Фортуна так и помирала со смеху над тем, как муж осчастливил Рамона, и как тот его благодарит теперь, сидя голый, в одном сапоге, в кустах за городом, и даже избитый, т. е. несчастнее чем когда-либо. Капитал, совершенно пристыженный, бранился, но придумать ничего не мог. Дай он Рамону хоть миллион, все прахом пойдет. Какая-нибудь глупость да выйдет!.
— Ну, теперь мой черед сделать Рамона счастливым, сказала Фортуна. Смотри, будет ли он ругаться или благословлять свою судьбу. И я, вдобавок, заметь это, своего ничего не дам ему, а твоим же добром его осчастливлю.
Фортуна отправилась прямо к Рамону и даже не махнула рукой, даже не мигнула… А все пошло наоборот…
В ту же минуту проезжий всадник увидал в кустах голую фигуру, остановился и подошел к Рамону.
— Что ты тут делаешь? спросил он.
Рамон разсказал все с ним случившееся. Проезжий оказался доктором и, осмотрев ногу и голову Рамона, тотчас пустил ему кровь. Несчастному полегчало сразу. Осматривая другую ногу, доктор велел ему снять его единственный сапогь, чтобы видеть, не ранен ли он и в эту ногу.
Рамон стащил сапог, и из него посыпались серебряныя монеты.
— Что за диво! воскликнул Рамон, но тут же вспомнил, что мелочь, которую ему дал в первый раз благодетель, проскочив в дыру панталон, должна была именно просыпаться в сапог.
— То-то мне все казался этот сапог узок и тяжел, подумал Рамон. Я думал, это от того, что я бос на другую ногу.
Доктор дал Рамону свой плащ на время, чтоб дойти в город и купить себе платье. Рамон, забрав свое серебро в горсть, пошел в город, надеясь, что в плаще, а затем в новом платье, его не признают так скоро, и что он успеет одеться и уйти из этого проклятаго города, чтоб никогда в него не ворочаться и не видать более своего рокового благодетеля.
Повернув в переулок, Рамон вошел в первый попавшийся магазин платья, с маленькой вывеской и маленькой дверью. Войдя, он перетрухнул…
Вышло так, что он попал в тот же магазин, где отдал свой фальшивый золотой. Оказалось, что у этого магазина было два входа, один главный, из большой улицы, а другой маленький, из переулка. Хозяин магазина, увидя Рамона, узнал его сразу, бросился к нему на встречу с извинениями и стал просить его, простить ему невольную клевету и обиду.
Монета, которую дал ему Рамон, оказалась, уже после его бегства, не фальшивой, а новаго образца, самой последней чеканки и самаго лучшаго золота, каких в городе еще не видали, и только после увидели у других покупателей. Хозяин возвратил ее Рамону, а за обиду, ему сделанную, просил выбрать любое платье и взять его даром, а потом позавтракать вместе с ним.
