Жрец Ада развернулся, чтобы уйти.
— Хочешь, чтобы я дрался с этим искалеченным горемыкой? — переспросил Гарри.
— Как я уже говорил, внешность обманчива.
С этими словами киновит отстегнул от пояса крюк с мачете и бросил их Феликссону — тот быстро подхватил оружие, взвесил его в руках. На распоротом лице заиграла двойная улыбка, казавшаяся ещё более гротескной в своей искренности.
— Крюк! — радостно крикнул он вслед киновиту, направлявшемуся в тайную библиотеку Карстона Гуда. — Вы нихогда… не давали… крюк, — едва выговорил он.
— Победителю я дарую и другие игрушки.
Послышался отрывистый грохот, подобный раскату далёкого грома. Затем звук пропал, а с ним, если Гарри не подвели его чувства, исчез и Жрец Ада.
— Значит, остались только мы, — сказал Гарри.
Не дав Феликссону времени пошевелиться, Д'Амур выхватил пистолет и дважды выстрелил в сердце изувеченной твари. Пули продырявили цель, но не убили мага, и уголки его двойного рта поползли вверх в наглой улыбке.
— Глупый Да Мор. Не убичь Феликшона. Никогда!
— Ты так говоришь, будто это что-то хорошее.
— Лушее!
— Как ты неправ, — покачал головой Д'Амур.
— Чши умрёшь. Узнай, кто неправ.
Феликссон хлестнул цепью, точно кнутом. Затем он указал пальцем на Д'Амура, пригнулся к крюку и неразборчиво забормотал. Оружие вылетело из его руки, ринулось к Гарри и прошило нежную плоть на внутренней стороне его бедра — две раны по цене одной.
Гарри взвыл от боли.
Феликссон дернул цепь на себя, и крюк вырвался из ноги детектива. Как только оружие вернулось к нему, колдун запустил его ещё раз. Крюк пронзил второе бедро.
— Шлавно, — проговорил Феликссон. — Ешё раж вжик-вжик и прошшай, крошка Да Мор.
Не успел Гарри отреагировать на угрозу кастрации, как его внимание приковала к себе дверь в коридор. Она так тряслась, словно в неё ломилось стадо лошадей.
— Там што? — спросил Феликссон, также повернувшись к дверям.
— Без… дупля, — процедил Гарри, из последних сил стараясь не потерять сознание.
Было очевидно, что при таком избиении дверь долго не выстоит. Дерево вокруг петель и дверной ручки трескалось, во все стороны летели щепки и отслоившаяся краска.
— Кто там? — спросил Феликссон. — Убью Да Мора. Ешли войдёшь.
Он зарычал и дернул цепь к себе, одним чётким движением вырвав крюк из бедра детектива. На шеё Д’Амура вздулись вены, и он издал горловой, клокочущий стон.
— Слышать?! — крикнул Феликссон в сторону дверей, нежно поглаживая смертоносный изгиб окровавленного крюка.
