Она пришла на цыпочках, молча, совсем раздетая, нырнула под одеяло, прижалась горячим телом. Шепнула в ухо:
— Я тебя люблю.
Трофимыч, дрожа всем телом, приподнялся на локте.
— Девочка, да ты знаешь, сколько мне лет? Пятьдесят два! Я в отцы тебе гожусь. И муж у тебя…
Аня прикрыла ему рот ладошкой.
— Да какая разница, глупый, какая разница…
У него больше не было аргументов.
Утром Аня встала раньше Трофимыча. Когда он открыл глаза, печка полыхала, на столе стояла тарелка с оладьями, Аня порхала по комнате, напевая.
— Вставайте, богатырь, я буду вас кормить!
Трофимыч вышел на воздух, умылся снежком.
— Сегодня, похоже, ночью даже мороза не было. Весна на улице.
— Весна! — согласилась Аня и провальсировала вокруг стола. — Садись кушать.
Она села напротив, подперев щёку рукой, смотрела, как он ест.
— Чего ты смотришь?
— Просто. Нравится. Илья, давай сегодня погуляем?
— Куда тут гулять — тайга кругом. Ну, давай до первого брода сходим, заодно глянем, как вода в реке.
— И Жульчика возьмем, ладно?
— Его нельзя отпускать, это лайка, зверовая собака. Ему обязательно задавить кого-нибудь нужно. Плохо зверя без толку травить.
— А мы его на поводке поведём.
— Не знаю, не приучен он к поводку.
— Я сама поведу. Ну, пожалуйста! Жалко собачку, постоянно на цепи сидит.
Трофимыч соорудил из верёвки поводок. К его удивлению, Жульчик не слишком рвался, шёл рядом с маленькой Аней и лишь поминутно отвлекался на обнюхивание и помечивание.
Спустились к перекату.
— Ой, как рычит! Правду ты говорил, что не перейти.
— Да нет, сейчас не очень. Наверно, даже машина пройдёт. Я думал, хуже.
— А я бы, пожалуй, переехала на Колиной машине.
— Ты сама джип водишь?
— Да, а что такого? Ты давно в городе не был, Илья, сейчас в каждой третьей машине женщина за рулем. Мне нравится.
Они поднялись на обрыв, сели на валежину. Трофимыч обнял Аню, она прижалась.
— Расскажи мне о своей семье, Илья. Пожалуйста!
— В другой раз.
— Ну, пожалуйста! Я же о себе всё рассказала. У тебя же была жена, я знаю.
— Была.
— А дети?
— И дети были.
— И где же они сейчас, что с ними?
— Я их убил.
Аня отшатнулась, испуганно уставилась на Трофимыча, не в силах произнести ни слова.
— Ты сама хотела услышать.
— Я тебе не верю, — медленно, разделяя слова, произнесла Аня. — Ты их любил, ты не мог этого сделать.
— А вот, смог. Мы разбились на машине. Я был за рулём.
— Но это же другое дело, за что ты себя казнишь? Это же авария!
— Я не заметил яму на дороге. Скорость была сто двадцать. На повороте. Все сразу насмерть. А я живой.
