Река была большой и действительно вызывала по крайней мере уважение. Зима приближалась к завершению, река была покрыта прочным чистым льдом, чёрным с белыми трещинами, снег смело ветром в сугробы под берегом, и сугробы эти были настолько тверды, что лошадь с всадником почти не оставляла на них следа.
Местность была холмистая, вдали виднелись невысокие горы, но всё это было безлесым, покрытым светло-жёлтыми травами, местами достигавшими высоты лошади. Лишь в неглубоких ложбинах росли деревья, которые удивили Сиантоли больше всего. Это были дубы, те самые дубы, которые растут на его родине, всего в дне пути от тёплого незамерзающего моря и в сотне дней пути отсюда. Да, это именно они, в течение всей зимы не сбрасывающие жёлто-коричневых листьев размером в две человеческих ладони и жёстких, будто высушенная невыделанная кожа козы. Эти листья удивляли многих — они оставались на ветвях даже при таких ветрах, когда срывало войлочные пологи с геров, а повозки сами собой начинали катиться по степи.
Морозы стояли очень сильные, и несмотря на тёплые шубы и шапки, полученные всеми без исключения, люди страдали от холода. Особенно доставалось южанам — ханьцам и тангутам, никогда мороза не знавшим. В первые дни случались обморожения среди часовых, за что были примерно наказаны командиры — негоже терять людей из-за непогоды, ещё не добравшись до места сражения.
Но в общем погода в этом краю была радостной — солнце светило ежедневно на совершенно безоблачном, действительно Вечно Синем Небе. Оно светило монголам на их родине и обещало им великие победы.
Войска всё прибывали, и вскоре до самого края видимой земли стояли шатры и повозки, курились дымы, беспрерывно сновали во всех направлениях всадники. Когда с запада пришли воинские соединения уйгуров, а за ними тридцатитысячное войско карлуков, как оказалось, уже не старых противников, а союзников монгольского ханства, стало определённо ясно, что поход предстоит не на запад.
С первыми тёплыми деньками пришёл необычный караван, для которого заранее был оставлен южный склон холма. К вновь прибывшим никого не подпускали, было ясно, что прибыла персона высочайшего ранга. На пологом склоне выровняли площадки, на которых возвели необыкновенных размеров войлочные шатры белого цвета, украшенные красными и золотыми узорами. На эту красоту разрешалось смотреть только с очень большого расстояния. Любое приближение запрещала строгая охрана.
Войскам было приказано готовиться к смотру.
