Шаман повернулся к востоку и стал ждать. Солнце вот-вот должно было показаться над горизонтом. Наконец, край его блеснул над куполом моря.
— С новым днём тебя, Солнце, дающее жизнь! — воскликнул шаман. — Дай нашему народу Новый Огонь, Солнце!
Он поднял тяжёлый камень с углублением в центре и водрузил его на верхний торец бревна. Забда и Тои начали поочерёдно тянуть на себя тетиву импровизированного гигантского лука. Вертикальное бревно стало вращаться сначала медленно, затем всё быстрее и быстрее. Через небольшое время из-под его нижнего конца появился дымок. Люди заметили это. Шёпот пробежал по толпе и стих. Все с замиранием следили за процессом. Шаман всё чаще поглядывал то на конец бревна, то на диск Солнца, стремительно поднимавшийся из воды. Огонь непременно должен быть добыт до полного восхода светила. Загу придавил камень сильнее. Забда и Тои тянули с трудом, темп увеличивался. Им некогда было смотреть на Солнце, но по лицу шамана они видели, что времени осталось очень мало. Солнечный диск вышел из моря больше чем наполовину. Загу налёг всем телом на камень, почти повис на нём. Тои и Забда работали из последних сил, мышцы рук одеревенели, но ничто на свете не могло остановить их, разве что внезапная смерть, потому что от их успеха зависело дальнейшее благополучие племени. Дым пошёл сильнее, и вдруг накопившиеся у отверстия опилки вспыхнули лёгким огоньком. Вопль восторга вырвался у собравшихся. Шаман отбросил камень в сторону, упал на колени, стал подкладывать в огонь стружки и веточки. Забда с Тои убрали бревно, облегченно опустились на мокрую от росы траву. Солнечный диск оторвался от моря и поплыл в небо, протянув блестящую дорожку счастья прямо в сторону Острова. Мужчины женщины, дети подходили к разгоравшемуся костру и подкармливали Огонь принесёнными с собой дровами. Шаман ходил вокруг пламени, ритмично стучал в бубен, что-то приговаривая.
Огонь, насытился. Груда ярко-красных углей перемигивалась огоньками. Шаман трижды ударил в бубен.
— Люди, Солнце дало нам Новый Огонь! Берите его, несите в свои очаги, пусть в ваших жилищах будет счастье!
Женщины подходили с горшками, нагребали в них угли, бережно несли домой. Забда взял свой горшок, прихваченный из дома. Это был новый красивый сосуд, сделанный Нией незадолго перед родами, ни разу не использованный. Новый Огонь полагалось переносить в новом горшке. Аккуратно нагрёб крупных углей.
— Пойдём в мой дом, Огонь, — говорил он при этом, — ты будешь хорошо жить у нас. Моя жена добрая, она будет тебя хорошо кормить, мой сын будет играть с твоими угольками, когда подрастёт. Мы с тобой будем жить сытно и счастливо!
