В качестве пособников аристократу как раз достались Стеценко и его присные, причём задёшево. Пистолет и пара золотых червонцев вместе с обещаниями похлопотать за них перед немцами в один момент купили их весьма сомнительную верность. Плотник, подобострастно называя фон Бергманна «ваше сиятельство», абсолютно неуместным по отношению к барону обращением, тоже решил изобрести себе титул. А поскольку родом он был «с югов», то ничего лучше для себя, чем «атаман Стець», этот кандидат в полицаи так и не придумал.
Стремясь выслужиться перед фон Бергманном и будущими хозяевами, новоявленный атаман убил топором единственного коммуниста в деревне — старого счетовода. От такого господин барон только поморщился, но расценил это как допустимую вещь, поскольку он и в самом деле считал немцев высшей расой, а славян — недочеловеками, обуреваемыми примитивными животными инстинктами. Как, кстати, и любых прибалтов: в его сознании кровоточила память об отобранном ими поместье под Ригой. Ошалев от вида крови, Стеценко решил, что той же участи заслуживает и молодой парень-агроном, муж учительницы, на которую «атаман» сам имел виды. Из-за слабого здоровья его не взяли в армию даже в военное время, поэтому он остался в колхозе в эти страшные дни. Но тут озверевшему убийце пришлось резко умерить свой пыл: фон Бергманну для будущего поместья очень был нужен понимающий в сельском хозяйстве человек, а его жена великолепно сойдёт на роль экономки и для постельных утех высокородного аристократа. Но барон не возражал против «отжатия» любых других чужих жён, чем «атаман Стець» в тот же час незамедлительно воспользовался. Свысока глядя на его поведение, новоявленный властелин местного масштаба только утверждался в своём мнении о славянах-«недочеловеках».
После таких событий в деревне воцарился ужас: «атаман» и его присные собрали весь уцелевший после набега гитлеровцев скот. Самых лучших животных пришлось отдать барону, просто хороших они взяли себе, а остальных заперли на скотном дворе в ожидании немецкой заготовительной команды. Так любимая козочка Ани оказалась на подворье Стеценко. Сам же фон Бергманн избрал своей штаб-квартирой школу, впрочем, не забывая и о пасеке. Жителям пришлось безоговорочно выполнять его распоряжения о сельхозработах, в которых он, надо сказать, знал толк. Старожилы живо вспомнили дореволюционные времена, когда всем заправлял приказчик барина, который сам кутил где-то в Санкт-Петербурге. Не забыл господин аристократ напомнить селянам, что за любую помощь Красной армии или советской власти он лично вынесет смертный приговор любому во имя «тысячелетнего рейха» и фюрера.
