Мужик потрепанного вида основательно измученный излишним потреблением спиртного, одетый в спортивный костюм, на котором были множественные пятна темного цвета, которые вероятно не имели возможности удалиться способом обыкновенной стирки. На ногах были ботинки без шнурков, в них ноги, которые не имели носков и, по всей видимости, не имели их давно, поскольку цветом сравнялись с носками темно-серого оттенка. Волосы были взлохмачены, а запах из-за рта напоминал, что версия о желание купить самогона имеет полное право на существование.
— Скорее в долг хотел взять. Дедуля тебе не дал под запись — вот ты с ним и покончил — мрачно пошутил следователь Калинин.
Он откровенно скучал, собравшиеся во дворе люди его сильно раздражали. Шутка по отношению к алкоголику по имени Денис, была вызвана настроением Калинина. Он прекрасно видел, что дедуля убит выстрелом в голову, к тому же, убит очень цинично, почти в упор и случилось это не более семи часов назад.
— Да, нет же гражданин начальник — вот у меня и деньги есть.
Свидетель Денис трясущейся рукой вытащил из кармана две изрядно помятые сотенные бумажки.
— Так ты, что не успел их ещё потратить в другом месте — снова иронично произнёс Калинин.
Денис замялся, переступая с ноги на ногу. Калинин усмехнувшись посмотрел на него, соображая, что произошло после того, как Денис обнаружил труп деда. Помощники Калинина описывали, снимали отпечатки пальцев, фотографировали всё вокруг.
— Из стаканов пил? — спросил Калинин у Дениса.
— Да, я не подумал.
Денис стоял перед Калининым не чувствуя под собой поверхности пола, даже выпитое с утра плохо теперь помогало.
— Вечером или точнее ночью, тоже здесь был? — спросил Калинин.
— Нет, начальник матерью клянусь, что не был, да и ребята, Зойка подтвердят — чуть не плача говорил Денис.
— Судимости есть?
— У меня только условная была за драку. Я гражданин начальник законопослушно проживаю.
— Ладно, разберемся — уставшим голосом произнёс Калинин, после этого сделал жест рукой, который сообщал, что гражданин Денис на сегодня свободен.
Сам Калинин представлял из себя довольно угрюмое зрелище. Высокого роста, при этом ещё жутко нескладный, как будто состоящий из трёх разных частей. С темными волосами, с такой же щетиной, которая к тому же выглядела трудно определяемой, но если всё же подобрать какое-то обозначение, то казалась она какой-то неравномерной. Глаза Калинина жили постоянной скукой, переходящей в сонную меланхолию. От того подозреваемые думали, что смотрит он на каждого из них с полным убеждением виновности несчастного, что вынужден был предстать пред очи гражданина Калинина.
