Время было тревожное, и наш штаб организовал так называемые проверки соблюдения прифронтового режима в ближайших тылах. В деревню Дятлицы с этой целью была направлена специальная группа в составе заместителя политрука Владимира Наумова, курсантов Ивана Королева, Александра Стасенко, Якова Химича, Анатолия Попова, Петра Сулимы, Дмитрия Бабенко, Василия Нартова, Прокопия Титова и Михаила Ушакова. Включили в группу и меня.
— Хоть мы и в своем тылу, — говорил нам Наумов, — но двигаться надо быстро и скрытно, как это делают пограничники, с правой и левой стороны дороги. Впереди пойдут Стасенко и Химич, справа — Попов и Сулима. Сигналы связи обычные. Подойдя к селу, остановимся и на месте решим, как будем действовать дальше. Царевой держаться с Королевым и Бабенко.
Лес мы прошли быстро. На опушке дозорные остановились. Возле них собралась вся группа. Было часа три ночи. Начинало светать.
— Вот церковь, — сказал Наумов, — а островок деревьев среди хлебов — это кладбище.
В этот момент Попов и Сулима почти в один голос прошептали:
— Товарищ командир, в нашу сторону от кладбища движутся какие-то люди.
Группа залегла.
— Стасенко и Химичу выдвинуться вперед, левее межевого кургана, — приказал старший группы. — Попову и Сулиме занять позицию правее большого валуна. Неизвестных встречу и остановлю я сам.
Наумову не раз приходилось задерживать нарушителей границы. Он хорошо знал волчьи повадки врага. На этот раз казалось подозрительным, что неизвестные не шли, а крались среди высокой ржи. Как только они втянулись в полукольцо нашей обороны, Наумов, оставаясь в укрытии, внезапно и властно произнес:
— Стой, руки вверх!..
Неизвестные что было силы пустились наутек. Они явно рассчитывали скрыться в хлебах. Между тем нам было видно, что ручьи приминаемой бегущими ржи сходятся к кладбищу. Группа могла бы открыть огонь по беглецам. Однако полной уверенности в том, что это враги, у нас не было.
Поочередно прикрывая друг друга и ползя по-пластунски вперед, курсанты быстро достигли кладбища. Здесь было тихо, так тихо, что это настораживало. Куда же делись преследуемые? Почему они так старательно избегают встречи с нами?
