Закономерный вопрос.
– Я знаю о вас совсем немного, но, насколько могу понять, вы увязли глубоко… Возможно, пора выбираться из трясины.
Темные глаза сверкнули.
– А что вы вообще обо мне знаете?
Я тщательно обдумала свой ответ. Ситуация была странной. Она была права. Я работала на Ганна – он мне заплатил, но я вовсе не собиралась смотреть и ничего не делать, когда на моих глазах готовилось убийство, и двадцать тысяч долларов не заставят меня отказаться от моих принципов. Ничто не заставит меня это сделать.
Карен что-то кому-то отдавала. И я расскажу Ганну то, что видела, как и предполагалось, когда он меня нанимал. Но жизни Ли ничего не должно угрожать, и я не буду праздно стоять и наблюдать, как женщину, которая сейчас сидит передо мной, сталкивают с обрыва.
– Они озабочены, – сказала я. – Они беспокоятся по поводу своей информации, по поводу своих секретов. И это вполне логично.
Она посмотрела на меня с недоумением, как будто не понимала, что именно я имею в виду.
– Вы думаете, что вам что-то известно об их секретах? Да вы и понятия не имеете. Кем бы вы ни были.
– Так расскажите.
Она засмеялась. Это был короткий и невеселый смех.
– Ну да, это было бы мило, что, разве не так? Вы говорили, чтобы я попробовала выбираться из трясины? Может быть, вы сами хотели забраться в нее?
– А те мужчины, с которыми вы были в кофейне в Сан-Франциско? Вы что-то им отдали. Что это было?
Она поставила свою чашку на стол.
– Вы там были?
Я ничего не ответила.
– Забудьте об этом, – сказала она. – Не знаю, зачем я вообще с вами говорю и зачем здесь сижу…
Она провела рукой по волосам и собралась вставать.
– Сядьте, Карен.
– Вы приказываете мне сесть?
– Я прошу вас сесть. Вы задали мне вопрос. Я отвечу на него.
Она снова опустилась в свое кресло – медленно и обреченно, как будто сама мысль о том, чтобы встать и сойти по ступенькам с этой веранды в холодный, дождливый день, внезапно показалась ей невыносимой.
– Хорошо, – сказала она. – Ответьте на мой вопрос.
– Вы разговариваете со мной сейчас потому, что вы чем-то напуганы. И сильно. Всего я не знаю, но понимаю, что это как-то связано с теми людьми, на которых вы работаете, с мужчинами, с которыми вы встретились сегодня. Вы разговариваете со мной только по этой причине. Вам грозит опасность, и вы это знаете.
Я устремила на нее пристальный взгляд, ожидая, станет ли она возражать.
Она молчала, закусив губу и снова взяв в руки кружку.
– Не только мне.
– Что вы имеете в виду?
