– Официанту? Почему?
– Я заказала мартини[9], а он принес его с водкой.
– С водкой? И это стало для вас проблемой?
– Джин. Если кто-то заказывает мартини, его надо делать с джином. В этом и состоял его косяк. Не с водкой. С джином.
– Но вы этого не сделали.
– Не ударила его? Нет. Просто попросила принести мартини с джином. В любом случае, говоря это, я, в общем-то, шутила… насчет того, чтобы накостылять ему.
– Рада это слышать.
– Но мне этого хотелось. Вроде как… немного. Водка… Боже…
– А вы много пьете, Никки?
– Почему вы решили задать мне этот вопрос?
– Это всего лишь вопрос – выпивка, знаете ли, может стать стимулом к другим вещам.
– Другим вещам?
– Например, к импульсивному поведению разного рода.
– Послушайте, девяносто девять процентов времени я вовсе не считаю себя импульсивной.
– Быть может, нам следует поговорить об остающемся проценте?
– Я вовсе не хочу показаться вам невежливой, но можно ли мне сейчас уйти?
– Мы можем закончить наш сеанс раньше, почему бы и нет. Увидимся на следующей неделе в это же время?
– Конечно. На следующей неделе. В это же время.
– И вот еще что, Никки.
– Да?
– Постарайтесь вести себя хорошо.
* * *
Я вышла на яркое послеполуденное солнце, сощурилась и надела солнцезащитные очки «Рей Бэн Авиатор». Достала из сумочки блеск для губ и ощутила его цитрусовый вкус. Моя психотерапевт работала с пациентами в своем доме в Северном Беркли. Она была одета в повседневном стиле: синие джинсы и выцветший свитер. Мы сидели в ее гостиной: я на кушетке, она в своем кресле. Рабочий стол, украшенный рисунками ее внучат, сделанными цветными карандашами. Вытершийся персидский ковер на паркетном полу, высокий книжный шкаф, полный книг, написанных как психологами с известными именами, так и другими авторами, фамилий которых я не знала. Мне нравилась эта обстановка. Обжитой дом лучше, чем плиточные полы, и анкеты в папках-планшетах лучше для вещей такого рода – для психотерапии. Снаружи на проезжей части поднимались пологие асфальтовые волны – лежачие полицейские, призванные ограничивать скорость. По обеим сторонам тихих улиц стояли живописные дома. Слышался звук работающего садового секатора. Зажиточный и безопасный район. Близился конец сентября, и воздух был приятен.
Я сняла с запястья резинку для волос и уложила волосы в узел, затем надела мотоциклетный шлем. Мощный двигатель мотоцикла загудел, и этот звук наполнил мои уши, несмотря на толстую подкладку шлема. Я не стала застегивать молнию на своей куртке, чтобы чувствовать ветер. Щелчком включила первую скорость, сняла руку со сцепления, выехала на улицу и направила мотоцикл на юг, в сторону Окленда.
