— Я не сошел с ума, потому что я мыслю. Я мыслю, следовательно, я не схожу с ума.
— Мыслишь, как Клавелито[47],— сказала Кристина и улыбнулась, наливая виски в стаканы.
— Гадаю на кофейной гуще.
— Как Клавелито.
— Вложи свои мысли в меня, и сила моих убеждений подействует на тебя, — пропел Даскаль.
— Тебе я не наливаю, ты сегодня уже достаточно выпил.
— Днем я проводил время в обществе «Вата», а вечер мы проводим с мистером Коктейлем. Поцелуй меня.
— Алехандро смотрит, — сказала Кристина.
— Он при оружии?
— У него вообще нет оружия.
— Напрасно.
— Перестань.
— Он не способен разрушать.
— Зато ты способен, — сказала Кристина.
— Я не виноват, если ты от этого разрушаешься.
— Приходи завтра еще поразрушать меня.
— Нет, я больше не буду тебя разрушать. Некоторые вещи вовсе не следовало разрушать, а их разрушали.
— Ты мне нужен. И ты знаешь почему, — сказала она шепотом, приготовляя два виски с простой водой и два с содовой. Они отошли от бара, и Даскаль помог ей разнести напитки.
Панчете Росалес вошел, крепко сжимая в зубах длинную дымящуюся сигару. Седрон энергично пожал ему руку, а Алехандро Сарриа сердечно потрепал по плечу.
— Ну как урожай? — спросил Алехандро.
Панчете поздоровался с Кристиной, и та представила ему Даскаля.
— Хорошо, хорошо, — ответил Панчете, помахав рукой Карлосу.
— Не так уж хорошо. Ты читал сегодняшние сводки лондонской биржи? — спросил Алехандро.
— Никогда их не читаю. Слишком сложно. Этим у меня занимается зять.
Кристина нажала кнопку звонка.
— Мы говорили о газете, — сказал Седрон.
— У нас уже все идет к концу. Землевладелец из меня вышел, посмотрим, будет ли из меня толк в этом деле.
— Не беспокойся, тебе и не придется ничего делать, — сказал Алехандро. — Нам ведь важно твое имя, а работать за тебя будет штат.
Слуга в белой куртке подошел к Кристине, и та отдала ему какие-то распоряжения насчет сервировки стола.
— Заместителем директора мы сделаем Густаво Дуарте, он уже занимал эту должность в «Ультима ора» и «Ла Насьон», — сказал Алехандро. — Он наш умом и сердцем. Два дня назад он уехал в Нью-Йорк сделать последние закупки для типографии.
Алехандро, Панчете и сенатор Седрон заспорили о предвыборной пропаганде, потом заговорили о заседаниях аутентиков в Лас-Вильясе. И тут Седрон пошел рассказывать старые анекдоты из жизни Капитолия и про дуэли, в частности про дуэль Майдике с Сайасом Басаном около Альмендарес; постепенно дошли до самых последних — между Васконселосом и Рубеном де Леон (Васконселос был ранен в палец) и между Аскарате и Диего Висенте.
