— Я ей обещал. Надеюсь, вы понимаете, господин консул, что у меня есть обязательства по отношению к этой женщине.
— А вы знаете, что больше всего ценят в любви люди Востока? Ожидание, тоску, в этом они видят настоящее наслаждение любовью. Я уверен, что она будет ждать вас долго и терпеливо.
— Бахман ею интересуется. Я говорил вам об этом. А если он предложит ей выйти за него замуж?
— Это была бы неслыханная удача, Вильям.
— Не слишком ли это цинично?
— В нашей службе очень часто сценарий пишет сама жизнь. Мы играем свои роли, но не знаем финала.
— Но та девушка, ей-богу, здесь ни при чем.
— Не будем входить в компетенцию господа бога. Будем делать то, что мы должны делать.
Зазвонил телефон. Вильям поднял трубку.
— Звонила Марта. С письмом все в порядке.
— Значит, я не ошибся, — с удовлетворением произнес консул.
* * *
Ширин просматривала отчет, который в тот день ей принес Юзеф. Свои замечания она заносила в блокнот и машинально поглядывала через окно в сад, где Генрих расставил мольберт. Он рисовал. Наконец Ширин прервала свое занятие и вышла в сад. Она остановилась за спиной Генриха и принялась рассматривать его работу. Он делал набросок дворца Витгенштейнов.
— Свыше двух лет я живу в этом доме, а не знала, что он может так выглядеть… Но что вы нарисовали здесь, в бассейне?
— А что вы видите?
— Какие-то трупы, черепа.
— Вы хорошо видите.
— Но ведь ничего подобного в нем нет.
— Речь идет о правде, а не о том, чтобы буквально изображать натуру.
— Вы что, шутите?
— Прежняя дядина жена использовала в день несколько флаконов духов. Ее преследовал трупный запах.
Внезапно Ширин поняла настоящий смысл слов Генриха, но беседу прервали Август и Ганс Бахман, которые подошли к мольберту.
— Генрих, разреши, — сказал Август.
— Я и не знала, что ваш сын настолько проницателен, — сказала Ширин и вернулась во дворец.
— Карл хотел, чтобы ты с помощью Юзефа изучил работу фабрики с азов. Потом мы могли бы использовать тебя в качестве представителя нашей фирмы. Ты бы остепенился. Но вместо этого ты взял гитару и начал петь песни с рабочими.
— Но это же было после работы. Мы пели их народные, к тому же прекрасные, песни.
— Ты знаешь, Карл не любит братания с простонародьем.
— Это дядя донес отцу?
— Нет. Юзеф. Хотя он обещал мне, что ничего не скажет Карлу. Наверное, ты не знаешь, что консул беседовал с Карлом по поводу твоей службы в армии. Пока это как-то удалось устроить. Прими это во внимание и не делай глупостей. Хотел бы тебя еще попросить не рисовать работниц. Это не совсем подходящие модели.
