— Пора завтракать.
Столовая располагалась по другую сторону коридора. Это была прекрасная комната, пол которой покрывал огромный персидский ковер. В центре стоял тяжелый стол, который окружало двенадцать резных, обитых кожей стульев. У одной из стен находился громадный комод, напротив другой — сервант, украшенный прекрасным мейсенским фарфором.
Фрау Элен вошла первой и заняла место за накрытым уже столом. Служанка велела Наргис встать за стулом хозяйки. Вскоре в столовую вошел красивый мужчина лет пятидесяти пяти — барон Карл фон Витгенштейн, муж Элен, посмотрел на часы.
— Здравствуй, моя дорогая. Сейчас только пять минут девятого. К сожалению, мне далеко до твоей пунктуальности. О, у нас новенькая? — Карл взглянул на девушку.
Служанка подвинула ему стул.
— Как тебя зовут? — обратился барон к девушке.
— Наргис, — тихо ответила она.
— Громче! — приказал барон.
— Наргис, — пришла на помощь девушке баронесса.
— По-персидски Наргис означает «нарцисс». Это цветок… У нашего садовника, конечно, неплохой вкус, но он выращивает лишь розы, а это надоедает. Как тебе спалось, дорогая? — Барон улыбнулся жене.
— Плохо, — буркнула та.
— Сердце? — допытывался барон.
— Я не хочу умереть здесь, понимаешь? Не хочу здесь умереть! — В ее голосе послышались истерические нотки.
— Не волнуйся, дорогая. Ведь здесь есть прекрасный специалист. Даже в Берлине или Веймаре такого вряд ли найдешь. — Карл старался успокоить жену.
— Ты прекрасно знаешь, что дело не в этом, — ответила она.
— Я говорил с доктором Иоахимом, — продолжал барон. — Он созовет консилиум. Да! Совсем забыл тебе сказать: на рождественские праздники приезжает Август… Вместе с Кристиной, — добавил он после минутного колебания.
Рука баронессы задержалась на полпути ко рту. Неприятно удивленная, она взглянула на мужа.
— Ничего не могу сделать. Сегодня утром я получил телеграмму. Они уже в пути, прибудут сегодня, самое позднее — завтра.
— Ее никто не приглашал сюда. Август приезжал с Генрихом, а не с ней. — Элен была явно рассержена.
— Это по моей просьбе, — сказал Карл.
— Сколько они пробудут у нас?
— До Нового года.
— Имей в виду, что еще до Нового года мы должны быть в Веймаре, — решительным тоном произнесла Элен.
— Моя дорогая… — попробовал было уговорить ее Карл, но баронесса прервала мужа:
— Никаких дискуссий. Тридцатого мы будем в Веймаре — и точка!
— Элен…
— Я так решила! — бросила она не терпящим возражения тоном.
— В твоем состоянии эта поездка невозможна. Это самоубийство! — пытался объяснить Карл.
