Чувствует Егор, что становится тоскливо парню, жаль его, так жаль, как никогда не бывало.
— Ты, если хочешь, пойди на охоту. Нынче лоси сами подходили, — сказал отец, разуваясь.
— Пусть его! — согласилась Наталья.
Теперь редко кто ходил с гольдами на охоту. Не было нужды тащиться в хребты за мехами, когда были другие доходы и можно за деньги получить все, что ввозилось в край отовсюду с тех пор, как введено порто-франко.
Василий до сих пор любил пойти далеко. В детстве его учили охотиться гольды. Соседи корили тогда Егора, что отпускает мальчишку с чужими.
Утром Василий собрался.
— Я несколько дней прохожу, — сказал он отцу.
Васька ушел.
Ушел он не вовремя. Но Егор не стал спорить. Он помнил, как его самого в эти же годы молодые гнела однообразная, скучная жизнь и как его принуждали делать то, что не хочется.
Опять Илья целое утро возился у кошевки, чего-то чистил и налаживал. У Пахома душа радовалась. Сын ведь старался, помня, как он строго наказал, чтобы все нужное для почтовой гоньбы стояло наготове и в исправности.
Илья запряг лошадей в кошевку, перепоясал полушубок широким американским ремнем с карманами. Застегнул все крючки.
Он выехал за ворота, остановил тройку и пошел обратно в избу.
— Кому ты подаешь? — спросила жена.
— Одевайся, бери ребят, поедем кататься.
«Тебе, тебе, жена! — хотелось бы сказать. — Неужели мне только почту на них возить для проезжающих! И не поездим сами!»
— Маслена у тебя? — грубо сказал отец.
— Не маслена. А воскресенье… Кони мои! — грубо ответил Илья.
Дуня оделась, вышла, поглядела на кошевку, на медвежьи шкуры на подкладке, порадовалась, глянула мужу в глаза, но не поехала, чтобы не обижать стариков. Еще почему-то, сама не знала почему… Илья поплелся за ней сумрачный. А потом выбежал и кинулся в кошевку. Он слетел с высокого берега, так что полозья затрещали. Долго гонял тройку по реке. Вернулся и, не пообедав, лег спать.
Пришел Савоська. Он курил трубку и рассказывал вечером разные истории.
Сказал, что тут жил прежде герой Макано, рода Дигор, бегал сразу по сто верст, охотился хорошо, никого не боялся.
— Думаешь, у нас своих героев нет? Не-е-ет…
Савоська сказал, что Горюн называется на самом деле не так.
— По-нашему она называется Светлая. На устье — деревня Бичи… Нгоати-Бичи — значит они живут. Далее деревня Хальбо. Знаешь, что такое Хальбо? — спросил гольд у заспанного Ильюшки.
— Знаю. Рыбалка! — ответил тот.
— Хальбо! Как раз не так! Рыбалка! Нет! Место, где притоняют рыбу. Рыбалка, может, посреди реки тоже есть. А что такое гольд? Знаешь? — обратился старик к Терехе.
