— А у нас свалка, читать не дают, — сказал Вася.
— Дерутся, што ль?
— Хуже… Приборка идет. Очищаются от грязи, а потом поедут в церковь очищаться от грехов…
— А я к подружке. Так она седня в батрачках? Ну я с тобой посижу…
Василий глянул в окошко.
— Она скоро придет! — ответил он.
— А ты, Васятка, читарем стал! Ну, покажи книгу… Хотя бы почитал. Илья у меня стал пьянствовать. Характера у него не хватает.
— Возьми себе эту книгу. Грамотная ведь ты.
— По Псалтырю тятенька учил: аз, буки, веди, глагол… Только мне делов не хватало, при бабке книжку читать! Василек, почитай вслух, а я посижу барыней. Кто это такая?
— Это… А вот смотри, какая черная красавица.
— Васька, бесстыдник! Это кто такая голая? Волосы черные, нос как у вороны? Сейчас свекрови отнесу…
— Это цыганка. Черная красота! Самая жгучая!
Дуня откатилась на каблучках и снова подошла застенчиво.
— А ну, покажи еще.
Вася закрыл книгу. На обложке какое-то здание, перед ним высокие каменпые ворота без стен, вокруг деревья. Надпись: «Париж».
— Где ты взял?
— Генеральша подарила.
— Молоденькая?
— Совсем молоденькая. Да и генерал не старый. Им тут выслугу дают скорей, чем на старых местах. Тут не только нам, но и генералам есть выгода.
— Красивая она? Узнала, что ты грамотный?
— Да, мы говорили, и она сама спросила, откуда же я знаю. Велела денщику распаковать чемодан и подарила мне книжку. Читайте, мол.
— А ты? — ревниво спросила Дуня. — Надо было поклониться… И она черненькая?
— Да, как цыганка. Красивая!
— Ты думаешь, если как цыганка, так красивая?
— Конечно.
— А русые тебе не нравятся?
— Нет!
— Я черная или русая?
— Ты? Так себе. Вечером, когда вырядишься, ты черная. А днем вот, как сейчас, белая, как гусыня.
— Вот бог тебя накажет… Женишься на белобрысенькой.
— Нет, я на черной. Вас, русых, много.
— А черные как вороны. Тебе не пора жениться?
— Пора.
— А ты помнишь, как ты был еще мальцом и приехал к нам в Тамбовку, вы тогда, как герои, явились с Бердышовым, ходили по Горюну… А я уж была в невестах… Как вы нам все понравились! Иван такой удалый, веселый…
Васька покраснел до корней своих светло-русых волос.
— А Илья отбил меня у богатых женихов! Пень, а что удумал! Верно! А помнишь, Василек, я тебя еще целовала на вечерке, как малое дитятко… — И Дуня погладила его густые, мягкие волосы и заглянула в лицо.
Вася потому и краснел, что помнил. Он поднял на Дуняшу чистые, немного грустные глаза, словно просил не обижать.
— Я ведь знаю, ты не такой смирный… Слыхала, чего в городе натворил… А ты что нынче с Ильей не поехал? Дружба, а выдал товарища, а еще на прииск его зовешь! Если пойдете, и я с вами пойду…
