– Могу я вам помочь? – щебечет молодой щекастый парнишка в фартуке.
– Нет, – отвечаю я; у меня не получается унять злость в голосе.
– Дайте знать, если вам что-то понадобится. Меня зовут Тим, – с улыбкой говорит он.
Джонатан сердито кивает. Мы оба молча смотрим, как Тим возвращается за стойку к кассе.
– Рассказывай, кто она.
Джонатан берет банку кешью в карамели и напряженно смотрит на крышку, теребя пальцами пластиковый язычок. Начиная говорить, он на меня не смотрит.
– Ее зовут Кэссиди. Мы познакомились три месяца назад.
Кэссиди. У нее есть имя. Я ставлю в уме галочку, чтобы потом поискать ее в Сети.
– В Тиндере?
– Нет, в баре. Я был с ребятами с работы. Правда. – Он смотрит на меня с напряжением, словно хочет сказать: «Поверь мне хотя бы в этом».
– Дальше.
Он сглатывает.
– Сначала ничего не было. Просто переписывались. Но как-то ты ушла куда-то с Кэролайн, а я дергался из-за работы, и мне было одиноко, и так у нас кое-что произошло.
– Ты с ней переспал.
Он колеблется, потом кивает – быстро, один раз. Я изо всех сил прикусываю изнутри щеку, чтобы не дать ему порадоваться моей реакции. Когда я встречаю его взгляд с каменным лицом, скрестив руки на груди, он робко понижает голос. Похож на шкодливого пса, которого сейчас накажут за то, что нагадил на ковер.
– А потом мне стало интересно, кто там вообще есть. Я скачал Тиндер. То есть это была просто игра. Я болтал с девушками, но никогда с ними ничем не занимался.
– А с Кэссиди что?
Он стискивает банку кешью еще сильнее. Я хватаю его за руку и повторяю вопрос.
– Я опять с ней виделся, в воскресенье, когда ты была в Нью-Джерси, – тихо признается он. – Прости.
– А как же желание со мной съехаться?
– А?
– Мэри-Кейт мне рассказала.
Он смотрит на меня с раздражением.
– Саша, я тебя люблю. Я хочу, чтобы мы были вместе. Я облажался, согласен. Я все испоганил.
– Без сомнения.
– Это ничего не значило, понимаешь? Саша, ты должна мне поверить, – в его голосе слышно отчаяние.
– Я ничего тебе не должна.
Костяшки у него белеют, банка кешью, которую он держит, открывается, и орехи разлетаются по магазину. Он бросает банку в проход, когда я огибаю его и иду к двери.
– Вы должны за это заплатить! – кричит через весь магазин разозленный Тим.
Джонатан взмахивает руками, потом хватает меня за локоть:
– Не уходи. Ты должна дать мне второй шанс.
– Эй! Вы не можете уйти, не заплатив! – вклинивается Тим, и голос его звучит на октаву выше.
Джонатан гневно выдыхает, отпускает меня и вытаскивает из кармана пиджака бумажник. Подходит к прилавку, швыряет кредитку. Тим говорит, что его покупка стоит семь долларов восемьдесят девять центов. У нас с Джонатаном все будет кончено, едва мы выйдем из «Дина и Де Луки», а я к этому пока не готова. Я стою у двери и жду, когда пройдет транзакция. Замечаю два сломанных и кровоточащих ногтя, хотя не помню, что ковыряла их.
