Я прикасаюсь к браслету, кручу его.
– В «Кизиле».
Именно там я жила пятнадцать лет назад.
Френни молчит, но я знаю, о чем она думает. Выражения ее лица быстро сменяют друг друга. Смущение, понимание, гордость.
– Ты уверена?
Да я даже не уверена, не зря ли приехала. И все-таки я киваю, пытаясь убедить и Френни, и себя. Френни покупается на мою браваду и говорит Лотти:
– Размести Эмму в «Кизиле».
Потом Френни поворачивается ко мне:
– Ты либо очень смелая, либо очень глупая, Эмма. Я не могу понять.
Наверное, я тоже. Я приехала, так что во мне хватает и того, и другого.
Пятнадцать лет назад
«Вольво» родителей растворился в ночи и шуме, издаваемом лесными жителями, и я немедленно узнала две вещи. Франческа Харрис-Уайт была жутко богатой, а еще она смотрела на тебя как кинозвезда.
С богатством я могла смириться. В нашем Верхнем Вест-Сайде оно было повсюду. Но взгляд? Я даже на месте замерла в первый раз.
Он был странный. Ее зеленые глаза остановились на мне, словно пара прожекторов. Они освещали меня. Они изучали меня. Я бы не сказала, что пялилась она с жестокостью, – скорее, наоборот, с теплотой и вежливым любопытством. На меня родители-то то так не смотрели, поэтому я особенно не дергалась и позволила ей оценить себя.
– Должна признаться, дорогая, что понятия не имею, куда тебя поселить, – сказала Френни, моргнула и повернулась к Лотти, стоявшей позади. – У нас есть места в коттеджах для младших?
– Все забиты, – отозвалась та. – В каждом по три девочки и преподавателю. Осталось одно место в коттедже для старших. Можно попробовать переселить туда преподавателя, но я не уверена, что это хорошая идея. Кроме того, тогда один коттедж останется без присмотра.
– И это мне не нравится, – кивнула Френни. – Что за коттедж?
– «Кизил».
Френни снова уставилась на меня и вдруг улыбнулась.
– «Кизил» так «Кизил». Лотти, дорогая, позови Тео. Пусть он возьмет сумки мисс Дэвис.
Лотти нырнула в огромный дом позади. Несколько мгновений спустя из него вышел молодой парень в мешковатых шортах и обтягивающей футболке. Вид у него был заспанный, да и волосы спутались. Он шел к нам, хлопая шлепанцами по земле.
– Тео, познакомься, это Эмма Дэвис, наша поздняя гостья, – сказала Френни. – Она направляется в «Кизил».
Теперь настала моя очередь пялиться. Я еще не встречала таких мальчиков, как Тео. Он не был симпатичным, как Нолан Каннингем. Он был красавчик. Большие темные глаза, выдающийся нос. Улыбка у него была асимметричная, один краешек рта поднимался чуть выше.
