– Это правда, миледи. Они, конечно, не дотягивают до уровня самой скромной бури в Уэльсе, но тем не менее…
– Дотягивают, дотягивают, – сказала она и позвала уже более громким голосом: – А здесь есть кто-нибудь?
Странно, но паб был пуст.
– Ничего не понимаю, миледи, – сказала я, открывая дверь в зал и осматриваясь. – Здесь тоже никого нет.
– Джо! – крикнула леди Хардкасл.
– Дейзи? – Я решила, что мне тоже можно немного покричать.
На лестнице за нами послышались нетвердые шаги, и в дверном проеме появился Джо.
– Что это за шум? – проворчал он. – Кого еще черт… А, это вы, миледи.
– Я, Джо, я. У вас всё в порядке? А то мы уже стали беспокоиться…
– В полном порядке, мэм. Я был наверху. Навещал мадам Евгению. Она заперлась у себя в комнате.
– Боже милостивый! А почему?
– Ночью здесь был небольшой переполох. И нам пришлось разбудить ее, чтобы она с ним разобралась.
– Переполох? – В глазах леди Хардкасл появился озорной блеск.
– Именно переполох, – ответил Джо, – уж будьте уверены.
– Что, духи набросились на ваше пиво и сидр? – поинтересовалась миледи.
– Выпивка им ни к чему. Они здесь гремели, всё ломали и творили Бог знает что. Я встал, чтобы посмотреть, что тут происходит, увидел этот бардак и сразу же пошел будить мадам Евгению. Она спустилась, немного помахала руками и покачалась. Чегой-то там пробормотала, и все успокоилось. А потом ушла к себе в комнату, и с тех пор я ее не видал.
– Невероятно, – вырвалось у леди Хардкасл. – А она не говорила, что именно здесь произошло?
– Она считает, что это все призрак, которого вызвали вчера вечером. Говорил же я, что ничего хорошего из этого не получится. Я и нашей матери так сказал. Говорю ей, мда: «С тем светом лучше не связываться». А она смеется: «Пускай Дейзи повеселится, Джо». Но прав-то оказался я, верно?
Мы никогда не встречали и даже не видели миссис Арнольд. И сейчас я решила, принимая во внимание его немолодой возраст, что «наша мать» была скорее его женой, чем матерью, но это были лишь мои предположения.
– Действительно, все выглядит так, будто здесь происходит что-то странное, – согласилась леди Хардкасл. – И что, сильный урон?
– Урон? Пара перевернутых стульев и парочка разбитых стаканов. Но, мэм, пойдемте со мной. Я покажу вам самое непонятное…
Он провел нас через бар к кегельбану. Счет здесь записывался на угольных досках, висевших на стене, на которые он указал широким жестом циркового факира, раскрывающего тайну своего самого главного фокуса. На одной из досок дрожащей рукой было написано: «МЕНЯ УБИЛ НЕЛСОН». Подписано было все той же дрожащей рукой: «Мамочка Медведица», хотя я могла и ошибиться.
