— А если не вынуть? Сколько он сможет с железом в боку?
— Завтра доедем до княжьего стана…
— Тихо! — Возглас Коченя остался не услышанным. Жилята смог приподняться на лапнике и жег Мезеню пылающим взглядом.
— Да что тебе в том стане…? Здесь стрелу вытаскивай! А то мы туда его не довезем!
Молодой дружинник, против своего обыкновения не стушевавшись под грозным взглядом старшего, отвечал голосом полным уверенности.
— В княжьем обозе есть мой дядька Лавр. Он и не таких раненых выхаживал. Нам нужно привезти к нему боярича живым. Если стрелу выну…
— Да тихо вы! — Кочень вскочил на ноги. — Едет кто-то! — Взяв в руки копье и щит, он побежал по тропе до того места, где она сужалась из-за обступивших ее деревьев. Мезеня, вооружившись мечом, встал между ним и лежащими под сосной ранеными.
Жилята и сам услышал скрип снега, такой, какой бывает от копыт неторопливо идущей лошади. Принялся шарить вокруг себя руками. Его оружия, рядом с ним не было. Тогда он решился попробовать встать. Перевалившись на правый бок и опершись на здоровую ногу, едва приподнял себя над постелью. В голове глухо ухнуло. Серый в вечернем сумраке снег, возникнув перед глазами, рванулся навстречу. Лежа лицом в холодном и мокром, Жилята снова пытался подняться и не находил в себе силы даже шевельнуться. Потом над головой раздался голос Коченя.
— Мезеня, глянь-ка! Он не помер?
— Нет. Он, должно быть, хотел встать. На ноги! Да где уж ему? Крови с него вытекло! Он языком-то ворочал с трудом. Надо его обратно, на лапник. Ну, взялись!
Оказавшись на постели, Жилята пытался заговорить. Кочень обрадовавшись тому, что их старший в сознании, взялся, рассказывать ему про Миряту, но Мезеня его перебил.
— Да погоди ты! Жилята, что чувствуешь? Говорить можешь? Нет? Тогда полежи. Только не спи. Как полегчает, посадим в седло.
— В какое седло? — Вскинулся Кочень. — Да он и лежа-то еле живой!
— Ничего! Он живучий! Бог даст — не помрет. Нам в княжеский стан надо ехать скорее. Боярич что-то плох совсем.
— Да куда уже ехать? Вот-вот и стемнеет! Собьемся с тропы и так заплутаем…
— Не бойся! Не заблудимся. Наш провожатый знает дорогу. Мирята, ведь знаешь?
— Да. Я бывал здесь. — Ответил мордвин, и вдруг согласился с Коченем. — Но лучше ехать засветло. На тропе под снегом ветки, коряги, рытвины, ямы. Конь ногу собьет, захромает — что делать? Можно коней вести в поводу, а самим идти, пеше, тропу проверяя. И расчищать ее, коли придется, но далеко ли мы так-то уйдем?
