Но даже если бы Сауд предложил мне вернуться в особняк на Пальме, я не стала бы этого делать. Разве что выбор стоял между Пальмой и гильотиной.
Я вздохнула:
— Нужно было выйти за Ива замуж и уехать на какой-то остров подальше.
Настя сидела, обхватив колени руками, и задумчиво разглядывая мои рисунки на стене.
— А по мне, так он симпатичней.
— Кто кого? — Я уже поняла, о чем сестра, но все равно уточнила.
Так и есть:
— Сауд симпатичней Ива. И дети его любят.
— Ива они тоже любят.
Это правда, малышня так же липла к Иву и звала его папой.
— Но настоящий отец Сауд!
— Настя, — я повернулась от стола к сестре, — завтра этот настоящий отец вызовет полицию, отправит меня в тюрьму, а Сашку с Машкой увезет в Дубай. И мы с этим ничего поделать не сможем.
— А мне кажется, что ты все накручиваешь, Сауд не такой жестокий, детей любит и плохого им не сделает, да и к тебе относится нормально.
— Очень даже!
— Да. Я чувствую, что он хороший. Вот завтра увидишь. Ладно, я пошла спать!
Я смотрела вслед сестре со смутным беспокойством. Не влюбилась ли Настя в Сауда? Вполне возможно, он красив, умен, настоящий принц… Когда-то и у меня закружилась голова при первом же взгляде.
Нет, взгляд был второй. Впервые я столкнулась с Саудом физически, едва не сбив его с ног, когда удирала от его брата, расквасив тому нос локтем. Удрать не удалось, вокруг была пустыня Руб-Эль-Хали, а когда меня вернули, Сауд просто выкупил меня у брата, это спасло мне жизнь.
Потом было все остальное — второй… третий… три тысячи второй и сто тысяч третий взгляды… И любовь была. Настоящая, из-за которой можно забыть все. Я и забыла — приняла его предложение стать женой, родила сына. Только вот не учла, что третья жена — не единственная, и первым двум — Мозе и Бушре, как и другим родственницам, может совсем не понравиться горячая любовь ко мне Сауда. Я жила в полной уверенности, что его чувство защитит наш брак от всего.
От лжи не защитило.
Сауд поверил родственницам, и мне пришлось тайно увозить сына. Я постоянно вспоминаю об этом потому, что именно побег определил мою жизнь и жизнь детей на четыре года. И что будет теперь, одному богу известно.
Но Настя права — завтра мы увидим, готов ли Сауд простить мне побег, не ради моего возвращения, но ради спокойствия детей. Бежать сейчас бессмысленно, наверняка он оставил слежку, меня догонят, поймают и тогда уж посадят надолго.
Я заснула только к утру, снились драконы. Интересно, к чему это?
