Дед Пыхто | страница 7
— Хватит жевать! Запевай!
Его послушались, и колонна бывших детсадовцев запела:
Запела так громко и весело, что тетенька-билетерша зажмурилась: заткнула уши, помотала головой и закричала:
— А ну, живей проходите! Всех зверей перепугаете! А воспитательница где?
Сашка Деревяшкин махнул рукой на какую-то тетеньку, идущую сзади, и будто бы позвал ее:
— Марья Антоновна! Марья Антоновна! Быстрее! А то не пустят нас!
Но билетерша устало вздохнула и устало приказала:
— Живо, живо. Никуда ваша Марья Антоновна не денется. Бывшие детсадовцы мгновенно разбежались, рассыпались по зверинцу. Лишь девочка Настя сказала грустным тихим голосом:
— Саша, мы очень нехорошо поступили. Надеюсь, ты пони маешь это? Давай больше так не делать. Я, например, обещаю: никогда, никогда в жизни не буду покупать ириски, даже если никуда никакого билета не надо.
Сашка Деревяшкин обиделся:
— Ну и выходи назад, раз стыдно. Чего же тогда пошла?
Девочка Настя возразила:
— Но ведь эго в первый и последний раз. Я же слово даю. Притом, важно понять, Саша, что так делать нельзя.
— Привет! — Сказал Сашка Деревяшкин. — Привет тебе! Мне стыдно, спасибо, иди смотри спокойно. Бежим, Алена!
И они побежали. Бежали, бежали и остановились у клетки льва. Долго молчали, разглядывая его. Наконец, девочка Алена вздохнула:
— Жалко его, правда? Худой такой, бедненький.
Лев, действительно, выглядел неважно. Он так отощал, что мослы чуть ли не прорывали шкуру, шерсть свалялась, посерела, желтые тусклые глаза ввалились и нет-нет да заволакивались слезой — видимо, лев в эти минуты вспоминал вольную жизнь или своих стареньких родителей, потерявших единственного сына, и старость которых не скрашивали заботы о львах — внучатах. Сашка Деревяшкин тоже вздохнул и, подражая отцовскому голосу, сказал солидным баском:
— Возить возят везде, деньги берут, а накормить толком не могут!
— Конечно! — тоже солидным, взрослым голоском заговорила девочка Алена. — В поезде едут, у них же столовой там я нет. Вот жалко, звериных самолетов нет. Там хоть завтрак дают. Я летала на самолете, так меня два раза кормили. Им бы так, правда, Сашка?
Девочка Алена прижалась к прутьям клетки и сказала льву:
— Бедненький, львушечка, тарапушечка. Я тебе хлеба принесу, масла, мама халвы купит. Хочешь?
Лев не ответил, а Сашка Деревяшкин продолжал рассуждать:
— Возят и возят. Оставили бы у нас, все равно зоопарка нет. Уж мы бы откормили. Мучное бы им давали с утра до вечера. Ну, там, пироги, коврижки, пирожное. Мама говорит, с него моментально толстеют.
