— Это все стоит гроши, — отложил он броши, кольца, вынутые из первого мешочка. Во втором мешочке он обнаружил изумруд в десять карат, кольцо с большим солитером, ценный кулон и пять жемчужин.
— Должно быть, нить порвалась и жемчуг рассыпался, когда ожерелье отнимали у владелицы.
— Я никогда не задаю вопросов: чем больше спрашиваешь, тем больше лжи услышишь в ответ.
— Бросьте-ка в огонь, здесь метка, — сказал Лен, протягивая матушке жемчужину.
Та послушно бросила дорогую жемчужину в огонь. Она привыкла во всем повиноваться Лену и до сих пор ни разу не пожалела об этом.
Лен отобрал нужные драгоценности, остальные вернул матушке.
— Это стоит гроши, их можно бросить в воду.
Матушка Эйкс тяжело вздохнула.
— Неужели не жаль?
Тут раздался резкий стук в дверь.
— Кто там?
— Я бы хотел поговорить с вами, матушка Эйкс! — раздался голос Джона Вэда.
Ни один мускул не дрогнул на каменном лице женщины.
— Кто вы?
— Инспектор Вэд.
— Одну минуту, — Она быстро заперла тайник и прикрыла его ковром. Кочергой разрушила раскаленный шарик, бывший некогда жемчужиной. Лен тем временем спрятался в шкафу, прикрыв за собою дверцы. И только потом матушка впустила полицейского.
— Входите, мистер Вэд, — холодно сказала она.
— Извините, что помешал вашему молитвенному собранию, — сказал он.
— Если хотите знать, я переодевала чулки.
— Ну что вы, разве я могу беспокоить вас вопросами столь нескромного свойства? — он втянул воздух. — Египетские папиросы… На старости лет решили закурить? Это вредно для вашего сердца, дитятко.
— Что вам угодно? — вторично спросила матушка, с ужасом заметив, что Вэд смотрит на шкаф.
— Я пришел кое о чем спросить, но вижу, что попал не вовремя… Не буду мешать, — Вэд направился к двери, но обернувшись, заметил, — ваш валет червей может задохнуться, если вы тотчас его не выпустите.
Любезно поклонившись, он закрыл за собою дверь.
Эйкс поспешила за ним, чтобы удостовериться, что полицейский действительно уходит. Вэд сберег последнюю стрелу напоследок.
— Не волнуйтесь, — прошептал он, наклонившись к уху хозяйки, я ничего не расскажу Голли.
И прежде чем она нашлась, что ответить, Вэд ушел.
— Выходите, мистер Лен, — взволнованно заговорила матушка, выпуская своего гостя из невольного заточения.
Риггит Лен, приглаживая растрепанные волосы, сказал:
— Он понял, что я нахожусь здесь. Вообще, он знает что-нибудь обо мне?
— Будем надеяться, что близок день, когда этого парня выудят из реки с размозженным черепом. Вот тогда я пойду в церковь, где не была вот уже двадцать пять лет, и поставлю свечку.
