А по выражению его откровенно жуликоватых глаз я понял, что до этой минуты он ни сном ни духом не ведал на чьём корабле имеет честь обсчитывать клиентов.
— Графиня Орлова, — представилась красотка, что бы хоть как-то скрасить наш с барменом мальчишник. — Кэтрин, — добавила она, протянув по светскому обычаю руку для поцелуя и которую я чуть не оторвал впопыхах, звонко чмокая.
Тем не менее леди таки сумела вовремя освободиться от моего смертельного захвата, применив в создавшейся ситуации всё своё умение и уж тем более, не обойдясь без хитроумного приёма, который где-то и когда-то удосужилась разучить.
— Мы с отцом Кэйджем Орловым путешествуем по разным мирам, — сказала она негромко. — Путешествуя, мы надеемся отыскать моего брата Самюэла. Вы ведь не встречали человека с таким именем? — нагло прослезилась красотка. — Он мужского пола. И должно быть ужасно одинок без своих истекающих к нему любовью родственников, — выдала она исчерпывающие характеристики своего братца.
Я чувствовал, что сейчас вот-вот разрыдаюсь. Так мне было жаль этого разнесчастного типа, очень не вовремя потерявшего своих настолько богатых родственников, что и помыслить страшно.
Но, хотя и с трудом, я сумел взять себя в руки.
Лишь только сосчитал все свои сбережения в национальном банке. И даже не в одном.
А потом я глубоко вздохнул.
И, когда сердце перестало трепыхаться в груди, как дешевая трёхкопеечная канарейка в лапах марсианского кошкохвоста, с абсолютным, ледяным спокойствием я заорал:
— Чёрт побери! Сестрица! Где ж тебя носило, дрянь ты такая. Так вот же он я, твой Сэмюэльчик!
Нет, вначале я не заорал. Я лишь подумал: не заорать ли со всей мочи?
Или подождать? Мало ли что.
В общем, с присущей мне осторожностью, с проявлением родственных чувств я решил не спешить, а сперва хряпнуть космической сивухи прямо на глазах хлыща за стойкой.
Наверное, бармен уловил настроение клиента, ибо налил мне нечто своей крепостью смахивающее на реактивное топливо, на котором летало наше допотопное корыто в бездонных глубинах космоса, набитого по самую завязку плотным, первосортным вакуумом.
В общем, не выжидая пока желудок мой прекратит сопротивляться влитому в него, и, слушая невнятное мурлыканье девчонки навязывающейся в родственницы, я принялся анализировать события последних минут.
Что-то во всём этом деле мне не нравилось.
Конечно, многие Самюэла считают везунчиком, даже где-то баловнем судьбы. И я, возможно, таковым и являюсь. Но не настолько же!
