— Посоли немного щи! Да не мимо сыпь, а в посудину. Растяпа!
Вельяминов взял ложку, помешал щи, понюхал, с довольным видом злорадно прошептал: «Поди теперь узнай, я насыпал отравы али слуга» — и уже громко произнес:
— Ну вот, ныне все ладно. Поторапливайся, в светелке ждать не будут.
Слуга взялся за поднос, но тут вошел Бренк и громко крикнул:
— Чего ж вы тут медлите? Живо подавайте! А для князя великого все готово?
— Да вон там боярин сам все поставил на поднос, — отозвалась стряпуха.
— А-а, Иван Васильич! — воскликнул Бренк, подходя к Вельяминову. — Вот спасибо тебе, боярин, за помощь.
— Чего уж там! — ответил тот несколько встревоженно. — Стараюсь вот для князя нашего.
— Ага! Добро!.. Ну теперь ты поди отдохни немного да в гриднице опрокинь чарку-другую хмельного. Тут уж я и сам управлюсь.
— И то правда! — развел руками Вельяминов. — Пойду вином добрым горло ополосну.
Выйдя из поварни, Вельяминов прошел к светелке и стал так, чтобы было видно, когда слуга пройдет с подносом. Неожиданное появление в поварне Бренка крайне встревожило его: Бренк — проныра, во все вникает.
А слуга в это время говорил Бренку:
— Поспешать бы надо, боярин.
— Да-да! — машинально проговорил Бренк, как бы продираясь сквозь неясную, пришедшую ему в голову мысль.
Взяв поднос, слуга направился к двери. Глядя ему вслед, Бренк вдруг воскликнул:
— Погоди!.. Подь-ка сюда.
Слуга послушно вернулся и, вопросительно подняв брови, поставил поднос на стол. Бренк внимательно осмотрел его и спросил:
— Чего тут просыпано?
— Да я малость соль просыпал, — с виноватым видом ответил слуга.
— Соль? Так…
Как ближний боярин, Бренк всегда тщательно следил за подачей угощений на княжеский стол. Сейчас это было особенно необходимо. Правда, у него не возникло каких-либо определенных подозрений. Но народу съехалось много, мало ли что могло случиться. Учитывая это, Боброк и Владимир Андреевич условились быть при мечах и далеко от великого князя не отходить: среди приехавших в Москву имелось немало давних недругов московского князя, не раз с оружием в руках выступавших против него. Раздумывая над этим, Бренк распорядился, указывая слуге на поднос:
— Все сие вылей в лохань… И подай другую посудину для щей, кубок другой, да и поднос тож возьми чистый. Налей все заново. И ложку дай…
Когда слуга в сопровождении Бренка прошел с подносом в светелку, Вельяминова всего передернуло.
— Проклятый холуй!.. И посуду и даже поднос поменял! — прошипел он в бешенстве, удаляясь от светелки. — Опять сорвалось!
