У Дона Великого | страница 3



Незаметно к князьям подъехал боярин Иван Васильевич Вельяминов, старший сын недавно умершего последнего московского тысяцкого. Боярин был не в почете. После смерти отца князь не посадил его тысяцким на Москве.

Дмитрий Иванович оглянулся на Вельяминова и сдвинул брови.

— Ну как, боярин, князь рязанский Олег Иванович? Чегой-то не слыхать его полков? Аль плохо ты пояснил ему, как я тебе наказывал, в коем месте, дожидаючи Бегича, стоять с войском будем?

— Запоздали, знать, княже, — смущенно ответил Вельяминов, разводя руками.

— Запоздали?! — с сердитой укоризной произнес князь. — Ведь уговор был: князь Олег сядет на коня, ежели бой с ордынцами случится.

— Уговор-то был, — с усмешкой проговорил Владимир Андреевич, — да, видно, князю Олегу в ту пору коня оседлать забыли.

— А может, и совсем не собирались, — вставил Бренк.

— Он, видать, на быках поспешает, — осуждающе ухмыльнулся Боброк.

— И быки, должно быть, попались князю Олегу ледащие! — подхватил шутку Владимир Андреевич.

Дмитрий Иванович подтянул поводья, провел рукой по конской шее, сказал с грустной улыбкой:

— Быки скотина добрая, не в них закавыка. — Он помолчал и добавил не то в сердцах, не то с огорчением: — Затор тут в хитрости княжеской. Олег чаял, побьет меня Бегич и ему от того выгода прибавится. Пообещал подмогу — да и обманул.

Лицо князя помрачнело: им всегда овладевали боль и досада при виде княжеских уверток от совместных походов против Орды.

— И ведь скажи, княже, — промолвил Боброк, наблюдая, как посуровел Дмитрий Иванович, — стоим мы на рязанской земле, супостатов вот с нее прогнали, а ратников рязанских с нами лишь малая толика удельного князя Даниила Пронского. А великого князя Олега рязанского и духу тут нету. Вот оно как!

— То так, — подтвердил Дмитрий Иванович. — Но стоим мы тут по праву, Михалыч. Князь Олег лишь Рязанью правит, а я великий князь владимирский. Я в ответе за всю русскую землю.


Вихрастый рослый парень в лаптях, в простой холщовой одежде юркнул под густой куст орешника и, притаившись, приготовил лук. В погоне за ордынцами он отбился от своего десятка и оказался в прибрежном лесу, где отсеченные от реки русскими ратниками метались в панике небольшие группы ордынцев, пытаясь все-таки прорваться к берегу. Когда один из таких отрядов выскочил на поляну, парень не торопясь прицелился и пустил стрелу. Один из ордынцев покачнулся и свалился с лошади.

— Ловко, Еремка! — довольно проговорил вихрастый и заложил новую стрелу.