— Враки, поди, все!.. Так уж и виснут… — отозвалась Алена и уже чисто девичьим взглядом окинула Юрку. Гляди-кась, парень и впрямь был недурен: чернобров, статен, проворен, глаза словно стрелы. Вот лишь говорлив не в меру.
А Юрка бахвалился далее:
— Право, виснут. Вот те крест святой! Отбою нету. Так стадом и ходят. Ей-богу!
— Ты бога-то не поминай, балагур треклятый! — по-настоящему возмутилась Алена и за себя, и за всех девушек на свете. — Я бы на месте какой-либо девки не стала плакать, а враз залепила бы тебе, балабон, по мордасам.
Юрка залился звонким, вызывающим смехом и похлопал Алену по плечу.
— Не родилась та деваха, Аленя, не родилась!
— Она родилась! — все больше входила в раж Алена, явно забывая о своем мужском обличье. — Да вот беда, нельзя ей ныне добраться до твоей сопатки. Пустобрех!
— Чудак ты, Аленя! — скалил зубы Юрка, — Как ты можешь знать, родилась она аль нет?
— Стало быть, знаю! — подтвердила Алена. — Был бы ты в другом месте, она волосищи-то твои начисто б выдрала.
Юрка вдруг внимательно посмотрел на Алену.
— А чего ты так за девок горло дерешь? Аль любишь какую дуреху? Может, ты и сам девка?
Алена сразу осеклась. Опомнившись, сказала сникшим голосом:
— А ну тебя! Язык твой будто хвост конячий. Сгинь с моих глаз, вертопрах!
Она отвернулась и натянула на голову зипун. А Юрка все недоумевал:
— Ну и дела, убей меня кочерга. Такой с виду справный парень, а поди ж ты, за девок горой стоит.
В это время появились Пересвет, Ослябя и еще несколько ратников. Они тащили уже полуготовый плот из толстых бревен и горбылей.
— Ну, Лексей, выспался? — спросил Пересвет. — А мы вот плот сколотили. Пока черед на переправу до нашей сотни дойдет, мы на плоту перемахнем через реку да на том берегу и выспимся славно в холодке.
Вскоре плот был готов. Ратники погрузили на него узлы с продуктами, оружие и доспехи. Бренк распорядился, чтобы все воины имели при себе оружие: мало ли какая беда может случиться на той стороне, ордынцы могут появиться там нежданно-негаданно.
Вооружившись шестами, ратники отчалили, направив плот между пешей переправой и бродами. Плот был малость перегружен, и его могло захлестнуть на быстрой стремнине. Поэтому Пересвет и его соратники сначала держались руками и баграми за наплавной мост. Медленно передвигаясь, они миновали середину реки. Далее течение было не столь быстрое, и ратники взялись за шесты. Когда они уже приближались к берегу, случилась беда. Алена, пытаясь удержать тяжелый шест, оступилась и оказалась в воде. Ее крик, словно хлыст, ударил ратников. Они забегали по плоту, суматошно толкая друг друга, но, как обычно в таких случаях, ничего путного не могли придумать. А Алену все дальше относило от плота течением, туда, где по бродам переправлялась конница. Пересвет принялся было снимать верхнюю одежду, но вдруг его осенило, и он закричал во все горло:
