К тому времени виски уже кончился и я встал.
— Если Анни вернется или кто-нибудь будет ею интересоваться, сообщите мне. Я живу в отеле «Виктория», мое имя Берт Мейн. Полицию пока не вызывайте. Я сам сделаю это через некоторое время.
— Значит, вы уже уходите?
Я улыбнулся и надел шляпу.
— У меня еще много дел. — С этими словами я попрощался и вышел из квартиры. Оказавшись на улице, я достал из кармана письмо и в который раз перечитал:
«Берт! Приезжай немедленно! Мне необходима помощь.
Анна. 7/5. — 46 г.»
Письмо было написано ровно две недели назад. Видно, она писала второпях, на случайном клочке бумаги. С Анной что-то случилось, в этом нет сомнения. Нужно повидать друзей по Сопротивлению. Возможно, переговорив с ними, я пролью свет на это таинственное письмо Анны и ее исчезновение. Я не знал их адресов. Перерыв телефонную книгу, я обзвонил не менее сорока мест, но никого из них не нашел. Но я и не думал сдаваться. Я все же знал одно место, где обязательно можно найти кого-нибудь из них.
2
Этот кабачок находился в конце улицы Фум, на самом берегу Сены, почти в центре Парижа. Но он был настолько незаметен со стороны, что посетителей в нем было мало. О существовании этого кабачка я узнал из письма Анны. Она писала, что все мои друзья собираются в этом заведении.
В отеле я переоделся в кожаную куртку и кожаные брюки. В этом был некий оттенок воспоминаний прошлого — в то время, когда Париж был под властью бошей, я одевался точно так же. Меня даже звали тогда «Кожаная Смерть».
Было уже шесть часов вечера, когда я разыскал этот кабачок и по истертым ступеням спустился вниз. Заведение было почти пустым, и я, не увидев никого из знакомых, направился к стойке бара. Бармен, высокий, плотный человек с небольшими усиками и сверкающей лысиной, протирал стаканы: излюбленное занятие всех барменов.
— Привет, — сказал я ему.
Он угрюмо посмотрел на меня.
— Мне нужен Жак Дюкло.
— Я его давно не видел, — ответил он и посмотрел на меня уже с интересом.
— Тогда Франсуа Беттен.
— Его тоже давно у нас не было.
Я перечислил всех семерых, но бармен все время отрицательно качал головой.
— Они перестали ходить в мой бар что-то около двух недель назад, возможно, нашли место получше… — Он снова занялся протиранием стаканов.
— Виски есть? — с надеждой спросил я.
— Сто франков, — ответил он, вытаскивая бутылку.
— О'кей, — сказал я и кинул на стойку несколько смятых банкнот.
Усевшись за дальний столик так, чтобы видеть всех посетителей, я опорожнил стакан и закурил сигарету.
