Она лишь послушно кивала, от шока плохо понимая его слова. Разумеется, ей и в голову не пришло в них усомниться. Щекочихин подвез ее до стоянки, где она оставила машину, она пересела в свою «вольво» и поехала домой. Как добралась, помнит с трудом, и даже спустя годы она удивлялась, что никого не сбила или не врезалась в фонарный столб. Тем не менее, за ночь она сумела прийти в себя настолько, что на следующий день с трудом дождалась полудня и снова поехала в квартиру к убитому парню.
Машину она припарковала неподалеку от дома, решив, что раз уж все равно придется вызывать полицию, то скрываться ей нечего. Задыхаясь от сильного волнения, поднялась на второй этаж, даже не попытавшись позвонить, осторожно потянула на себя дверь. Как и накануне, та легко раскрылась, словно приглашая ее внутрь. Наталья прямиком прошла в загаженную комнату, где на кушетке в прежней позе лежал труп. Сердце колотилось где-то в районе горла, руки дрожали, изображение в глазах расплывалось, но даже в этом состоянии ей показалось, что в комнате что-то изменилось.
Но что? Пол по-прежнему был покрыт слоем окурков и фантиков, чуть в стороне валялись старые книги и диски. Она чуть прищурилась — пистолет тоже был на месте, валялся неподалеку от бессильно свисающей руки, чуть прикрытый упавшими со стола носками. Тогда что же? Недопитая бутылка водки, стоявшая почти на краю стола? Наталья не помнила, видела ли вчера эту бутылку, но не это вызывало у нее чувство смутной тревоги. Лишь спустя полминуты она поняла, что не так. Подушка, закрывавшая в прошлый раз половину лица покойника, теперь лежала на его груди. Дыра посередине подушки тоже привлекла ее внимание — она не могла вспомнить, видела ли эту дыру вчера.
Некоторое время она стояла в оцепенении, пытаясь вдохнуть. Наконец, воздух вновь стал поступать в грудь. Почему она так испугалась? Возможно, сыщик передвинул вчера подушку, когда искал визитку? Но она не помнила такого. Она напрягала память — вроде, когда уходила, еще раз обернулась на убитого, но снова не увидела его лица. Да, подушка закрывала его вплоть до подбородка. Но теперь полудетское лицо было открыто, и пугало натянутой на высокие скулы восковой кожей и неясно проступающими лиловыми пятнами.
Она с трудом выдохнула воздух. Возможно, кто-то приходил сюда после их визита. Может, даже Щекочихин решил проверить, не осталось ли следов их совместного посещения. Неважно. Ей надо срочно вызывать полицию.
