— И все же, вам не показалось, что в последний раз он говорит правду про деньги? Подумайте, прошу вас!
Девушка задумалась секунды на две, больше молчать она, похоже, просто не умела.
— Ну если подумать, то да, он тут точное число назвал, я немного удивилась. Обычно он просто сотнями тысяч ворочал, а то и миллионами. А тут и сумма скромная какая-то, на него даже не похоже — протянула она. — Правда ваша, я сама на какое-то время чуть было не поверила. Но уже через пару дней стало ясно, что просто вранье очередное.
— А он никак не объяснял, почему денег не получил? — тоскливо спросила Наталья, уже понимая, что такие показания ни в чем полицию не убедят.
— Сказал, что напарник подвел, перемудрил чего-то. Да вообще, он так материться начал на мой вопрос, что мне слушать стало противно. Все грозил кому-то башку проломить, хорошо хоть не мне. — она презрительно усмехнулась, обнажив мелкие белые зубки. — Тоже мне, грозная Жоржетта. Впрочем, мне на него уже плевать было.
Наталья покивала и развернулась было к выходу, но девчонка мигом схватила ее за рукав и затараторила:
— Ну посидите со мной, я, может, еще чего вспомню про Жоржика, он же часами мне байки травил, только я не запоминала. Я ж не знала, что вы придете, а то бы каждое слово… Давайте я все же чаю налью? Нет? Вы мой телефончик запишите, я повспоминю еще!
Чтобы отделаться от навязчивой девицы, Наталья вбила в контакты ее номер и попятилась было к дверям, но снова была схвачена за запястье:
— Ну хоть ответьте, правда ли маньяк на теле девочки расписался кровью?
Наталья вздрогнула, уже без церемоний выдернула руку и, рывком распахнув дверь, пулей понеслась по коридору. Вслед ей летели уговоры остаться на чай и обещания достать любые контрамарки на их спектакли, лишь бы она посидела еще хоть пять минуток.
Сгорбившись от отчаяния, она добрела до Шкоды и, не дожидаясь, пока Тимур выскочит из машины, подобрала подол шубы и села внутрь.
— Что-то сорвалось? — быстро спросил он, поглядев на ее убитое лицо.
— Жоржик постоянно болтал об ограблениях банков и мифических миллионах. — устало сказала она. — Это ничего не доказывает.
— Именно о миллионах. — согласился сыщик. — А тут назвал конкретную, небольшую относительно сумму. Половину выкупа, вам это ни о чем не говорит?
Она лишь пожала плечами.
— Я понимаю, это лишь косвенная улика. — кивнул Щекочихин. — Но сейчас мы поедем к самому Жоржику, на сей раз вдовоем. И гарантирую, после беседы с ним у нас будем достаточно доказательств. В лучшем случае — его признание, а в худшем — он точно собьется при перекрестном допросе.
