Змея тем временем слегка отогрелась и теперь грозно шипела, высоко подняв треугольную головку. Голос ко мне никак не возвращался, воздух распирал грудь, но выдохнуть я не могла. Совсем нехорошо стало, когда я увидела, что стоящая за спиной тетки Доротея тоже вышла из комнаты. Я осталась одна со змеей и сумасшедшей теткой, и еще неизвестно, кто из них было опаснее. Мы с гадюкой смотрели друг другу прямо в глаза, та мерно раскачивалась. Кажется, я тоже начала покачиваться в такт. Сердце билось в груди с такой силой, словно собиралось проломить ребра и вырваться наружу. Ноги подгибались, и мне показалось, что я вот-вот рухну на пол, и тогда змея прыгнет сверху. Каждая секунда казалась вечностью.
В какой-то миг я хотела обойти стол сбоку, но проход между ним и стеной был слишком узким. Змея легко сможет дотянуться до меня, пока я буду там протискиваться. Нет, не смогу! Я прямо чувствовала, как шевелятся и седеют волосы на моей голове. Змея шипела, баба злобно бубнила:
— И чего уставилась-то? Снимай порчу, говорю! Я ж не бесплатно! Мне ваша дура по телефону все расценки сказала, я не за халявой пришла, даже не думай!
За ее спиной бесшумно возникла Доротея со шваброй наперевес. Небольшой взмах, удар — и бедная гадюка задергалась на столе с перебитым хребтом. Следующим броском Доротея отправила ее на пол, почти под ноги чокнутой бабе, затем аккуратно прислонила швабру к стене, достала из кармана какой-то пузырек, брызнула едко пахнущей жидкостью сначала на змею, потом на тетку, и будничным голосом сказала:
— Порча снята. С вас пять тысяч рублей.
Еще живая змея слабо дергалась на полу, тетка с удовлетворением проследила за ее агонией, затем достала из кармана пуховика кучу сотенных и протянула Доротее. Та деловито пересчитала деньги, кивнула, положила на стол и, решительно взяв сумасшедшую под руку, вывела ее из кабинета. Я кое-как доковыляла до стола и упала в кресло, стараясь не смотреть в сторону умирающей змеи. Так и сидела, пока Доротея не вернулась с большим бумажным мешком, куда замела змеиные останки. Я наконец смогла выдохнуть, воздух с сипением пробирался через стиснутое горло.
— Ну ты и храбрая! — просипела я и сама не узнала свой дрожащий скрипучий голос. — Ты меня спасла. Я думала, от ужаса концы отдам.
— Да ладно тебе, ты просто в маня-мирке живешь. — усмехнулась Доротея. — Если змей боишься, значит, ничего страшнее в жизни не видала.
Я вспомнила всех встреченных мной убийц и маньяков и мысленно согласилась, что змеи вовсе не самое страшное в этой жизни. Но вот же фокус — людей, даже самых ужасных, и никогда не пугалась вот так, до полуобморока и седых волос. Странно, конечно, ведь со змеей справиться легче, да и укус ее не всегда смертелен… Но обдумывать эту глубокую мысль у меня уже не было сил.
