– Думаю, что ты всё-таки не против. Ты красивая, Тесса. А красивые люди со всеми дружат.
В его словах есть доля правды. Кроме мальчика по имени Билли Неймейер, который во втором классе налил мне в чашку белого клея и пытался убедить, что это молоко, я что-то не припомню, чтобы у меня были враги. А что же Кэссиди? Она мне враг? От этой мысли мне как-то не по себе.
– Кроме того, у тебя с Кэсс много общего, – добавляет Эндрю.
– У нас с ней нет ничего общего, Эндрю. Ничего.
Он поднимает руку:
– Прежде чем спорить, просто послушай. Кэссиди – очень творческая натура. У неё такое хорошее воображение, что преподаватель актёрского мастерства разрешает ей на Хеллоуин рассказывать младшим школьникам разные страшилки. И ещё она очень внимательная, вдумчивая.
Я бросаю на него скептический взгляд.
– Ну, я хотел сказать, обычно внимательная…
Скрестив на груди руки, я искренне надеюсь, что выгляжу человеком, на которого все эти слова не произвели никакого впечатления. Я хочу, чтобы Эндрю понял, что его байки про Кэссиди меня ничуть не волнуют. Но на самом деле это не так. Я помню ненависть в её глазах в нашу последнюю встречу. Помню, как она затем ушла, несмотря на то, что Нина очень просила её остаться. Всё это вызывает у меня неприятные ощущения.
– Если Кэссиди такая замечательная, то почему она так к вам относится, ребята? Просто потому, что ей не нравлюсь я? – спрашиваю я, глядя то на Эндрю, то на Нину.
Эндрю мрачно качает головой:
– Как тебе сказать? Не думаю. Кэссиди… она хорошая, но иногда слишком замыкается в себе. Как-то в пятом классе она три дня подряд не приходила в школу. Мы с Ниной и Ричи без конца звонили ей, но её мама всё время отвечала, что Кэсс в постели, что она выздоравливает, восстанавливает силы. И что она сама позвонит нам.
– Восстанавливается после чего?
– После операции. Неделю спустя мы узнали, что ей вырезали аппендицит.
Смутившись, я пару минут размышляю об этом. Если бы мне предстояла операция, я бы уж точно оповестила всех своих друзей. Особенно если бы была вынуждена пропускать школу.
– Не понимаю, зачем она скрывала это от вас.
Эндрю пожимает плечами.
– Я же говорю, она слишком замкнутая…
Уф! Не хотелось бы признаваться в том, но я знаю ещё кое-кого, очень похожего на Кэссиди. Но приходится. Это Рейчел. Да, да, Рейчел, моя лучшая в мире подруга. И вместе с тем это самый замкнутый человек из всех, с кем я знакома.
– Ничего себе, – вдруг шепчет Нина. – Я вижу, вы, ребята, увлеклись… Но вам стоит на это взглянуть.
