То, что он может расстаться со своей жизнью в завершении своей мести, не имеет никакого значения. Мужчины рождаются, чтобы умереть в бою, в соответствии с их кредо, и Кормак Фицджеффри тайно склонялся к вере своих предков викингов о Валгалле, куда отправляются заслужившие это право души павших под звон мечей. Майкл, найдя свою девушку, мгновенно забыл о первоначальном плане их возмездия. Кормак не винил его: жизнь и любовь — для юных. Но мрачный ирландский воин в долгу перед убитым Жераром и готов оплатить долг собственной жизнью. Таким образом Кормак сдержит свое слово перед мертвыми.
Он хотел бы, чтобы Майкл забрал черного жеребца, но знал, что его конь никому, кроме него самого, не позволит себя оседлать. Теперь он попадет в мусульманские руки, подумал он со вздохом. Затем направился вверх по лестнице.
Наверху лестница вывела Кормак в коридор, вдоль которого он двигался дальше быстро, но осторожно, норвежский меч мерцал голубоватым светом в его руке. Пробираясь наугад, он свернул в еще один коридор и тут же столкнулся с дородным турецким воином, который замер на миг, разинув рот, словно увидел нечто сверхъестественное и ужасное в этом мрачном убийце, который шагал тихо, как призрак смерти, через замок. Прежде чем турок собрался с мыслями, голубая сталь перерубила его шею.
Кормак стоял над своей жертвой мгновение, сосредоточенно прислушиваясь. Где-то впереди он услышал слабый гул голосов и, судя по позиции этого турка, вооруженного щитом и изогнутым ятаганом, предположил, что тот стоял на страже перед дверью в одну из комнат. Неровное пламя факела слабо освещало широкий коридор, и Кормак, нащупывая в полумраке дверь, нашел вместо широкого портала замаскированный тяжелыми шелковыми шторами проем. Раздвинув их осторожно, он заглянул в большую комнату, где толпились люди с оружием.
Воины в кольчугах, остроконечных шлемах и с широкими, расширяющимися к острию, изогнутыми мечами выстроились вдоль стен, а на шелковых подушках сидели вожди — правители Эль Гора и их приспешники. В дальнем конце комнаты сидел Нуреддин Эль Гор, высокий, худой, с большими бровями, тонким носом и острыми темными глазами; всем своим видом он напоминал ястреба. Его семитские черты лица контрастировали с турками вокруг него. Его сильная рука беспрестанно поглаживала сделанную из слоновой кости рукоять длинной, узкой сабли, и он носил кольчужную рубашку. Главный изменник из Южной Аравии, шейх этот был человеком больших способностей. Он мечтал о независимом королевстве в этих холмах, и это были не безумные иллюзии, навеянные парами гашиша. Он собрал в союз военачальников-сельджуков, нескольких франкских изменников, таких как фон Гонлер, и орды арабов, турок и курдов, которые, бесспорно, так и стекаются под его знамена. Нуреддин представляет угрозу как для Саладина, так и для франков, которые все еще цепляются за Утремер. Среди одетых в кольчуги турок Кормак разглядел овчинные шапки и волчьи шкуры диких вождей из-за холмов — курдов и туркменов. Слава араба уже распространилась далеко, если такие изменчивые воины, как они, сплотились с ним.
